Ведение боевых действий в населенном пункте. Временные нормативы на выполнение основных работ по организации боя в звене полк — батальон

ТАКТИКА В БОЕВЫХ ПРИМЕРАХ
БАТАЛЬОН

Под общей редакцией генерал-лейтенанта Е. Т. МАРЧЕНКО
Ордена Трудового Красного Знамени ВОЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ СССР
МОСКВА - 1974

МАРШ И ВСТРЕЧНЫЙ БОЙ

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ОРГАНИЗАЦИИ МАРША И ВЕДЕНИЯ ВСТРЕЧНОГО БОЯ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯМИ СОВЕТСКОЙ АРМИИ В ПЕРИОД "ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Опыт Великой Отечественной войны показывает, что войскам приходилось совершать марш как перед началом, так и в ходе любого вида боевых действий. Части и подразделения совершали марши в сложной наземной и воздушной обстановке. Это требовало от командиров всех степеней умения быстро и умело органи-зовывать марш в целях осуществления необходимой перегруппировки перед боем и в ходе боя;

Особенно тщательно организовывался и всесторонне готовился марш в предвидении встречного боя. Походный порядок строился в интересах развертывания для встречного боя. Тщательно изучались участки местности возможного развертывания и детально отрабатывались варианты действий при встрече с противником. Все это доводилось до исполнителей с таким расчетом, чтобы только по установленному сигналу для данного варианта все подразделения, не получая дополнительного приказа, немедленно переходили к действиям по установленному варианту...

В целях достижения скрытности передвижения и сокращения потерь от ударов авиации противника марши совершались преимущественно ночью или в условиях ограниченной видимости.

Особое внимание уделялось организации маскировки, противовоздушной и противотанковой обороны.

Величина суточного перехода в пешем порядке обычно составляла 35-40 км при средней скорости 4-4,5 км/ч.

На, автомобилях суточные переходы достигали 150-300 км при средней скорости около 25-30 км/ч. Суточный переход танковых частей при нормальном марше составлял около 150 км, при форсированном - до 200 км.

Стрелковыми подразделениями марши чаще всего совершались в пешем порядке. Танковые подразделения, приданные стрелковым полкам, на марше двигались в головах колонн полков. Обстановка часто вынуждала вступать в бой непосредственно с марша, особенно при встречном бое. Поэтому одной из важнейших задач командиров было привести войска в назначенный район с сохранением сил и в полной готовности для немедленного вступления в бои.

Стрелковые (танковые) батальоны совершали марш как в составе колонны полка, так и самостоятельно.

Стрелковый батальон в годы войны действовал в качестве авангарда, передового отряда, бокового отряда, а при отходе - арьергарда.

Удаление батальона от главных сил в зависимости от характера выполняемой им задачи и возможностей средств связи составляло при действии в авангарде - 3-5 км, в головном отряде – 2-3 км в передовом отряде – 15- 20 км.

Для выполнения поставленной задачи батальон получал на усиление до дивизиона артиллерии, минометную батарею средства связи, конных разведчиков, взвод саперов, химиков, а к концу войны танки или самоходно-артиллерийские установки. Так например при совершении марша 93-м стрелковым полком в авангарде действовал его 2-й стрелковый батальон, усиленный танковой ротой и взводом самоходно-артиллерийских установок 13-го танкового полка, саперной ротой саперного батальона дивизии и батареей полковой артиллерии.

Танковый батальон со средствами усиления совершал марш в одной походной колонне, составляя эшелон полковой походной колонны.

Танковый батальон, действующий в головном отряде (авангарде) находился на удалении до 8 км от главных сил полка (бригады). Совершая марш по отдельному маршруту и действуя в авангарде, головном отряде или в боковое отряде, он высылал походную заставу в составе одного-двух танковых взводов на расстояние до 5 км.

Танковый батальон обычно получал на усиление стрелковые артиллерийские и саперные подразделения.

До начала марша командир батальона, исходя из приказа командира полка, сведений о противнике, особенностей местности и принятого решения, намечал план действий по рубежам на случай встречи с против-ником. Намечалось два-три варианта развертывания. Эти варианты детально разыгрывались и доводились до личного состава. Это обеспечивало быстроту развертывания так как приняв решение, командир батальона вместо приказа давал только сигнал, по какому варианту действовать.

В годы войны встречные бои возникали в различных условиях обстановки. Особенно частым явлением в начале войны было ведение встречных боев с развертыванием с марша. Протяженность марша в предвидении встречного боя колебалась от 50 до 150 км.

В последующие годы встречные бои возникали чаще всего с выдвигающимися резервами в ходе наступления и в обороне.

Основой успеха во встречном бою являлось упреждение противника в развертывания и захвате выгодных рубежей.

Основной способ действий во встречном бою - охват противника большей частью с фланга при одновременном наступлении меньшими силами с фронта.

Командир батальона с командиром поддерживающей артиллерии обычно следовал за головной походной заставой. При завязке боя головной походной заставой командир батальона принимал решение на встречный бой. После принятия решения он на ходу ставил боевые задачи подчиненным. Роты из походной колонны развертывались и переходили в наступление.

Опыт прошедшей войны показал, что там, где командиры во встречном бою заранее продумывали, определяли варианты встречного боя и доводили их до исполнителей, быстро принимали решения, упреждали противника в развертывании своих главных сил, решительно атаковывалн его во фланг и тыл, там наши подразделения даже в бою с превосходящими силами противника добивались победы, нанося значительный урон гитлеровским войскам и их союзникам.

ОРГАНИЗАЦИЯ МАРША УСИЛЕННЫМ МОТОСТРЕЛКОВЫМ БАТАЛЬОНОМ И УПРАВЛЕНИЕ ИМ ВО ВСТРЕЧНОМ БОЮ

Летом 1944 г. после прорыва обороны противника нашими войсками на одном из участков фронта в Прибалтике подвижная группа была введена в прорыв. Действуя стремительно в тылу противника, подвижная группа с ходу овладела г. Шяуляй.

После неудачных попыток вернуть Шяуляй контратаками противник организовал оборону по опушкам леса севернее Шяуляй и преградил путь подвижной группе. В целях захвата Иелгава с ходу и обеспечения успешных действий командир подвижной группы принял решение выслать передовой отряд в составе усиленного батальона.

Для обеспечения ввода в бой передового отряда силами подвижной группы была сломлена оборона противника севернее Шяуляй.

Мотострелковому батальону, усиленному танками, самоходно-артиллерийскими установками 76-мм и 57-мм орудиями, подразделениями саперов и разведчиков, была поставлена следующая задача: в качестве передового отряда ночью стремительными, действиями по маршруту Шяуляй, Йонишкис, Иелгава захватить узел дорог Иелгава и удерживать его до подхода главных сил подвижной группы.

Командир передового отряда, уясняв полученную задачу и всесторонне оценив сложившуюся обстановку, решил выслать разведывательный дозор в составе приданного разведывательного взвода. Для обеспечения беспрепятственного совершения марша и организованного вступления в бой главных сил было решено иметь головную походную заставу в составе танковой роты, усиленной самоходно-артиллерийскими установками, в главных силах иметь танки, мотострелковые роты и артиллерию и в тыльной походной заставе иметь танковый взвод. На организацию марша командиру передового отряда было выделено ограниченное время.

Приняв решение, командир батальона отдал боевой приказ, организовал взаимодействие и дал указа-ние по обеспечению боевых действий.

Свое место он определил в голове главных сил передового отряда.

В 22 часа головная походная застава, продвинувшись на 4 км, наткнулась на сопротивление против-ника и завязала бой. Выдвинувшись к месту боя, командир передового отряда, ознакомившись с обстановкой, решил частью сил с ходу атаковать противника и уничтожить его.

После короткого и решительного боя противник был выбит из своих позиций и рассеян в прилегающем лесном массиве. Малейшая задержка давала возможность противнику опомниться, поэтому командир передового отряда приказал на максимальных скоростях стремительно продвигаться вперед, уничтожая мелкие очаги сопротивления противника с ходу.

Впереди двигались танки с десантом автоматчиков, которые своим огнем прокладывали путь мотопехоте, следовавшей на автомобилях. Вскоре и мелкие группы противника были рассеяны. Путь лежал на север. На маршруте к главной цели предстояло пройти Ионишкис. Противник мог оказать сильное сопротивление в Ионишкис и помешать выполнению задачи. Обходных путей не было. Тогда командир передового отряда, воспользовавшись ночным временем, решил применить хитрость. Временно приостановив движение, он вызвал к себе командира разведывательного дозора и поставил ему задачу: снять боевое охранение без открытия огня, если оно прикрывает окраину при входе в город, стремительно ворваться в город и без шума и стрельбы выйти на его северную окраину; с выходом на северную окраину города донести ему по радио и ждать дальнейших указаний.

Командир передового отряда отдал также приказ командирам подразделений, чтобы без его команды никто огня не открывал. Замысел был таков: всем отрядом пройти город без боя и продолжать выполнять поставленную задачу.

Колонна была собрана в единый кулак; дистанции между подразделениями были сокращены, танки были готовы к открытию огня и ждали сигнала. Колонна прошла 20 км.

Создалось впечатление, что противника нет. Командир разведывательного дозора доложил, что наблюдает окраину города, но пока никого не встречает. Вдруг короткий сигнал: «Противник» - и больше ничего. В ожидании прошло 15 минут. Главные силы отряда в 4 км от южной окраины, разведка в городе, все напряжено, тишина. Наконец долгожданный сигнал: «Путь освобожден, боевое охранение противника уничтожено».

Подробности действий разведчиков стали известны потом. Бронетранспортер с автоматчиками шел первым, наблюдатели ничего не замечали, вдруг при входе в город перед бронетранспортером вспыхнул красный сигнал. Бронетранспортер остановился, к нему подошли два солдата противника. Они тут же были схвачены спешившимися автоматчиками. На траве у обочины дороги спали солдаты противника (около отделения), которые также были захвачены нашими разведчиками. Расправившись с охранением, разведчики открыли главным силам передового отряда путь в город. Двигаясь по центральной улице, они доносили: «Путь свободен».

Командир передового отряда все-время держал связь со своим старшим начальником и доносил ему об успешном продвижении вперед, сообщал подробные данные об обстановке на пути движения.

Пройдя Ионишкис, передовой отряд устремился по шоссе на Иелгава. Асфальтированное полотно дороги позволяло танкам и автомобилям развивать максимальную скорость.

Отойдя 10-15 км от Ионишкис, разведка донесла, что в направлении Ионишкис движется по дороге колонна автомобилей. Командир передового отряда, получив донесение разведки, приказал разведке по достижении опушки леса сойти с шоссе и, пропустив колонну автомобилей противника, продолжать движение вперед.

Командир разведывательного дозора выполнил приказ командира передового отряда и, пропустив колонну противника, донес, что по дороге прошло 23 автомобиля с пехотой и орудиями на прицепе и 25 автомобилей с грузом.

Противник, увидев колонну передового отряда, принял ее за свою и продолжал двигаться навстречу.

Командир передового отряда приказал головному взводу танков с приближением колонны на 400 м развернуться и открыть огонь по передним машинам противника, остальную колонну атаковать, ведя огонь в упор из пушек и пулеметов.

Все произошло мгновенно: наша колонна танков врезалась в колонну автомобилей противника, в упор расстреливая ее.

Пехота противника даже не успела спешиться, лишь немногим солдатам противника удалось спастись бегством в лес.

Как после стало известно, передовой отряд разгромил охранный батальон противника, направлявшийся к фронту.

К рассвету передовой отряд захватил узел дорог южнее Иелгава и частью сил ворвался на южную его окраину, но противник был уже предупрежден предшествующими боями, привел свой гарнизон в боевую го-товность и оказал огневое сопротивление.

Командир передового отряда отдал приказ перейти к обороне и удерживать захваченный рубеж до подхода главных сил. С подходом главных сил город был взят штурмом.

Смелые и стремительные действия батальона в составе передового отряда позволили в течение ночи преодолеть промежуточный рубеж обороны противника, разгромить его подходящие резервы и овладеть крупным населенным пунктом Ионишкис.

Решение командира не открывать преждевременного огня при подходе к Ионишкис и при встрече с вражеской колонной и умелые действия подразделений, выполнивших это решение, ввели противника в заблуждение и обеспечили успех боя.

ПРЕСЛЕДОВАНИЕ ОТХОДЯЩЕГО ПРОТИВНИКА И ВЕДЕНИЕ ВСТРЕЧНОГО БОЯ УСИЛЕННЫМ ТАНКОВЫМ БАТАЛЬОНОМ

В январе 1945 г. наши части прорвали заранее подготовленную оборону противника на границе Восточной Пруссии и вынудили его начать отход в западном и юго-западном направлениях.

Противник, начав отход, стремился боем на промежуточных рубежах задержать наступление наших войск, дать возможность главным силам занять заранее подготовленный для обороны рубеж.

Танковый батальон, усиленный двумя батареями самоходно-артиллерийских установок и действующий в качестве передового отряда, получил задачу стремительным продвижением по маршруту параллельно отходу одной из колонн, сумевшей избежать удара наших танков, отрезать ей, пути отхода на запад и во взаимодействии с подразделениями, ведущими преследование с фронта, уничтожить ее в районе выс. 137.

Командир батальона, оценив сложившуюся обстановку, решил под прикрытием головной походной заставы (танковый взвод 3-й танковой роты с двумя самоходно-артиллерийскими установками) совершить марш по указанному маршруту в готовности к ведению встречного боя с противником.

В первой половине 16 января отдельный разведывательный дозор, действующий по маршруту движения передового отряда, вышел к шоссейной дороге северо-восточнее выс. 131. Здесь командир дозора обнаружил колонну противника силою до пехотного батальона с 10-12 танками и 8-10 орудиями, двигающуюся по дороге в западном направлении, о чем он по радио немедленно донес командиру батальона. Главные силы ба-тальона в это время находились в движении юго-восточнее выс. 149, а головная походная застава подходила к шоссейной дороге.

Получив эти данные, командир батальона по карте оценил обстановку и принял решение не допустить отхода вражеской колонны на запад и уничтожить ее в районе озеро, выс. 137, опушка леса южнее этой высоты.

Для выполнения этого решения подразделениям были поставлены следующие задачи:

Головной походной заставе ускорить движение и выйти к перекрестку дорог южнее озера, где развернуться фронтом на восток и огнем с места не допустить отхода колонны противника в западном направлении; в дальнейшем с выходом танковых рот на северную опушку леса южнее выс. 137 по установленному сигналу атаковать вдоль шоссе на восток и совместно с танковыми ротами уничтожить противника в районе восточнее озера;

1-й танковой роте с батареей самоходно-артиллерийских установок следовать в направлении выс. 131 на максимальной скорости, выйти на северо-восточную опушку леса южнее выс. 137 и огнем с места нанести поражение колонне противника; в дальнейшем во взаимодействий со 2-й танковой ротой атаковать вражескую колонну с тыла и уничтожать ее; основное направление огня - выс. 137, дополнительное - перекресток шоссейной и железной дорог;

2-й танковой роте до выс. 131 следовать за 1-й танковой ротой, затем по просеке выйти на северную опушку леса и огнем танков с места уничтожить танки и артиллерию противника; в дальнейшем совместно с 1-й танковой ротой атаковать вражескую колонну во фланг и тыл и уничтожить ее; основное направление огня - западные скаты выс. 137, дополнительное - восточная опушка леса севернее выс. 137;

3-й танковой роте с батареей самоходно-артиллерийских установок выйти на северо-западную опушку леса юго-восточнее озера и во взаимодействии с головной походной заставой огнем с места нанести поражение противнику, уничтожив в первую очередь его танки; с переходом в атаку 1-й и 2-й танковых рот атаковать вдоль шоссе на восток.

С началом атаки огонь из танковых пушек разрешено было вести только с коротких остановок. Командир передового отряда следовал со 2-й танковой ротой.

Выполняя приказ командира, подразделения вышли на рубеж дороги (юго-восточнее выс. 149), расчленились поротно и, увеличив скорость, быстро направились на указанные им позиции.

Головная походная застава, достигнув перекрестка дорог южнее озера, развернулась фронтом на восток и, как только голова вражеской колонны достигла юго-западных окатов выс. 137, открыла по ней огонь. Первыми же выстрелами был подбит автомобиль, на котором находилась пехота. Танки противника, следовавшие в голове колонны, сразу же развернулись в боевой порядок и перешли в атаку, надеясь с ходу уничтожить нашу головную походную заставу и уйти на запад.

Однако в это время на них обрушился огонь танков 3-й роты и батареи самоходно-артиллерийских установок, начавших развертываться на северо-западной опушке леса.

Оказавшись под воздействием губительного огня с фронта и с фланга, вражеские танки стали нести потери, а затем, ожесточенно сопротивляясь, попятились назад. Пехота противника, следовавшая на автомобилях, быстро спешилась и под прикрытием своих танков начала развертываться по сторонам дороги и наступать в западном направлении.

Впереди у самой дороги поспешно занимала огневые позиции артиллерия, отдельные орудия которой уже успели открыть огонь по нашим танкам и самоходно-артиллерийским установкам. Несмотря на частичный отход танков, силы противника с каждой минутой нарастали. В то же время фактор внезапности, достигнутый нашими подразделениями, постепенно утрачивал свое значение. Наступил момент равенства сил: дальнейшее развертывание противника вело к наращиванию его сил, что в конечном итоге могло повлечь за собой поражение наших подразделений, преградивших путь противнику. Однако этого не произошло. В момент когда про-тивник почти все свои силы развернул на запад, на северной опушке леса появились головные подразделения 1-й и 2-й танковых рот, которые незамедлительно открыли огонь по танкам и артиллерии противника. По мере выхода танков сила удара по врагу быстро нарастала. Прямыми попаданиями наших снарядов было уничтожено несколько орудий, и огонь вражеской артиллерии был подавлен. Теперь вся сила огня наших танков была направлена по танкам противника. Среди пехоты возникла паника. Наконец противник не выдержал удара и начал отходить на север. Подразделения батальона по сигналу командира перешли в атаку и окончательно завершили разгром колонны.

В итоге боя подразделения батальона уничтожили семь танков и шесть орудий; один танк и три орудия были брошены противником в полной исправности. На поле боя осталось свыше 100 убитых и раненых. Остатки сил противника пытались укрыться в лесу севернее выс. 137, но были почти полностью истреблены огнем наших танков. Батальон потерял один танк, еще один танк получил небольшое повреждение и был вскоре восстановлен.

Успех действий батальона по разгрому противника был обеспечен:

Организацией боя в короткие сроки, быстрым доведением задач до подчиненных, четким и непрерывным взаимодействием подразделений танков, самоходно-артиллерийских установок и пехоты, быстрым реагированием командиром батальона на изменение обстановки и своевременным уточнением задач подразделениям;

Организацией непрерывной разведки и правильным определением возможного варианта действий противника;

Правильным расчетом рубежа вероятной встречи с противником;

Всесторонним учетом местности и ее правильным использованием для нанесения удара по противнику;

Своевременным нанесением удара во фланг и тыл противнику;

Наращиванием удара 11-й и 2-й танковыми ротами в ходе самого боя, что привело к разгрому противника.

ДЕЙСТВИЯ ТАНКОВОГО БАТАЛЬОНА В ПЕРЕДОВОМ ОТРЯДЕ ПРИ ЗАХВАТЕ ПЕРЕПРАВЫ ЧЕРЕЗ ВОДНУЮ ПРЕГРАДУ

В июле 1944 г. механизированное соединение, введенное в прорыв для развития успешного наступления, имело задачу: преследовать противника вдоль автострады Орша - Минск и на его плечах с ходу форсировать р. Березина, захватить плацдарм на ее западном берегу и обеспечить переправу главных сил стрелкового соединения.

Противник, потерпев поражение в оборонительных боях, отходил в западном направлении к р. Березина с целью занять заранее подготовленный для обороны рубеж по ее западному берегу. Противник частью своих сил стремился на выгодных рубежах приостановить наступление наших войск.

Командиру танкового батальона была поставлена задача: действуя в направлении Чернавка, р. Бобр, р. Березина упредить противника в выходе к р. Березина и овладеть переправой и плацдармом на западном берегу р. Березина. Для выполнения поставленной задачи батальон усиливался двумя батареями истребительно-противотанковой артиллерии и двумя стрелковыми ротами.

Командир батальона решил под прикрытием головной походной заставы в составе 1-й танковой роты, усиленной стрелковым взводом и взводом истребительно-противотанковой батареи, на высокой скорости продвигаться в указанном ему направлении; пехоту иметь десантом на танках.

К вечеру 29 июля передовой отряд достиг западной опушки леса восточное Чернавка. Командир головной походной заставы доложил, что застава при выходе из леса обстреляна огнем противотанковых орудий противника с южной и восточной окраин Чернавка. Попытка атаковать противника с ходу успеха не принесла. Застава потеряла один танк и вынуждена была отойти в лес восточнее Чернавка. К этому времени командир передового отряда получил от разведывательных подразделений следующие данные:

Противник перешел к обороне по восточной окраине Чернавка;

В населенном пункте Чернавка сосредоточено свыше двух батальонов вражеской пехоты с артиллерией и танками;

По мостам через р. Бобр западнее Чернавка противник спешно переправляет автотранспорт и другую боевую технику.

Партизаны, действующие в этом районе, сообщили, что переправы через р. Бобр в районе Чернавка подготовлены противником для уничтожения и усиленно охраняются.

После короткой оценки обстановки и личной рекогносцировки командир передового отряда решил: частью сил атаковать населенный пункт Чернавка с севера и юга, овладеть переправами и отрезать пути отхода противнику за р. Бобр; главными силами отряда нанести удар противнику с фронта и уничтожить его в районе Чернавка.

1-я (правофланговая) танковая рота с одним стрелковым взводом получила задачу: атаковать противника в направлении северной окраины Чернавка, захватить северную переправу и отрезать путь отхода противнику за р. Бобр; в дальнейшем одним взводом танков удерживать за собой переправу, а остальными силами роты; во взаимодействии с другими подразделениями отряда уничтожить противника в районе Чернавка.

1-му взводу 2-й (левофланговой) танковой роты было приказано атаковать в направлении южной окраины Чернавка, с ходу овладеть южной переправой и удерживать ее, не допуская отхода противника на запад.

Главные силы передового отряда в составе двух танковых рот (без одного взвода), двух стрелковых рот при поддержке огня: истребительно-противотанковой артиллерия должны были наступать на деревню Чернавка с востока и во взаимодействии с 1-й танковой ротой уничтожить противника в населенном пункте Чернавка.

Командир отряда, находясь на опушке леса, установил ориентиры, назначил сигналы, организовал взаимодействие и указал время атаки.

Противник встретил наши танки сильным огнем минометов и противотанковых орудий. Подразделения, атакующие в центре боевого порядка передового отряда, снизили скорость движения. Каждый выстрел из пушки экипажи стали производить с коротких остановок, благодаря чему меткость огня наших танков возросла, а огонь противника начал заметно ослабевать.

Командир передового отряда, танк которого находился в центре боевого порядка, умело управлял огнем и маневром своих подразделений; Основная масса огня 2-й и 3-й танковых рот использовалась им в первую очередь в интересах быстроты и безопасности продвижения подразделений, атакующих населенный пункт Чернавка с флангов. Как только появлялись огневые средства противника на северной или южной окраине Чернавка, командир отряда немедленно сосредоточивал по ним огонь одного или нескольких подразделений.

Фланговые подразделения, надежно обеспеченные огнем главных сил передового отряда, смогли значительно увеличить скорость атаки. Через несколько минут они обошли населенный пункт Чернавка с севера и юга, вышли к р. Бобр и отрезали противнику пути отхода на запад.

1-я танковая рота одним взводом танков и взводом пехоты, овладела мостом, остальными силами она развернулась фронтом на восток и огнем с места стала уничтожать живую силу и технику противника, сосредоточенную в населенном пункте Чернавка, а также двигающуюся беспорядочными колоннами к северной переправе.

11-й танковый взвод 2-й роты вышел к южной переправе, где уничтожил охрану моста, после чего расположился в кустах и огнем с места начал расстреливать вражеские автомобили, пытавшиеся прорваться к р. Бобр.

Неожиданные атаки с тыла вызвали замешательство у противника. Бросая оружие и машины, вражеские солдаты, обороняющие восточную часть Чернавка, в панике начали разбегаться. Воспользовавшись этим, главные силы передового отряда стремительно ворвались в населенный пункт Чернавка и совместно с обходящими подразделениями полностью разгромили противника.

В итоге боя противник потерял свыше 200 солдат и офицеров убитыми и ранеными. Только незначительному количеству вражеской пехоты удалось уйти за р. Бобр. Передовой отряд уничтожил четыре штурмовых орудия и три танка, захватил пять исправных орудий и 80 автомобилей с различными грузами и боевой техникой.

Успех действий передового отряда был обеспечен;

Постоянным ведением активной и непрерывной разведки, поддержанием связи с партизанами, действовавшими в этом районе; это обеспечило командиру батальона получение вовремя необходимых данных о противнике;

Принятием смелого решения - охват населенного пункта частью сил, удар с тыла по обороняющемуся противнику, .что вынудило его снимать силы с других участков, ослабило сопротивление с фронта, способствовало быстрейшему выполнению задачи главными силами передового отряда;

Быстрым доведением задач до исполнителей, твердым и непрерывным управлением огнем и подразделениями, четким взаимодействием подразделений, наступающих с фронта, с подразделениями, выходящими во фланг и тыл противнику;

Смелыми и дерзкими действиями всего, личного состава батальона, что позволило выиграть время, упредить противника в ответных действиях и достичь внезапности.

ДЕЙСТВИЯ ТАНКОВОГО БАТАЛЬОНА В ПЕРЕДОВОМ ОТРЯДЕ И ВЕДЕНИЕ ВСТРЕЧНОГО БОЯ

В феврале 1944 г. в результате ожесточенных боев южнее Ленинграда противник, преследуемый нашими войсками, отходил в направлении на Псков. Стараясь остановить продвижение наших войск, он спешно выдвигал свои резервы из глубокого тыла.

От стрелкового соединения, преследовавшего противника на одном из направлений, был выделен передовой отряд в составе танкового батальона, батареи самоходно-артиллерийских установок и двух стрелковых рот. Отряд, имел задачу: не вступая в затяжные бои с отступающим противником, а обходя его, выйти в район Горки, овладеть рубежом Горки, совхоз «Бережки» и удерживать его до подхода главных сил соединения.

Командир батальона, оценив сложившуюся обстановку, принял решение совершить марш под прикрытием сильной головной походной заставы в составе танковой и стрелковой рот.

Во второй половине дня 26 февраля головная походная застава в составе танковой и стрелковой рот достигла совхоза «Бережки». Походная застава попыталась переправиться здесь через ручей, но была встречена огнем противника (усиленная пехотная рота и пять самоходных орудий). После двух неудачных попыток отбросить противника головная походная застава закрепилась на восточном берегу ручья.

К этому времени отдельный разведывательный дозор, высланный от передового отряда по маршруту Хреново, Дубовка, Горки, вышел на западный берег ручья 300 м северо-западнее Горки и донес, что к западной окраине этого населенного пункта подходит колонна противника в составе 15 автомобилей с пехотой и до 20 танков. Вскоре к месту боя головной походной заставы прибыл командир танкового батальона, который на основе доклада командира головной походной заставы, данных разведки и личного наблюдения оценил обстановку и принял решение: атакой с севера и востока уничтожить выдвигающуюся колонну танков и пехоты противника в районе родник, Елизарово, совхоз «Бережки», овладеть рубежом Горки, совхоз «Бережки» и удерживать его до подхода главных сил соединения.

Для выполнения этого решения головной походной заставе была поставлена следующая задача: огнем танков и пехоты с занимаемого рубежа не допустить выхода противника к совхозу, по радиосигналу, дублируемому серией красных ракет, атаковать в направлении родника и совместно с главными силами передового отряда уничтожить противника в районе юго-восточнее родника, не допуская отхода его за ручей в южном направлении. Поставив задачу походной заставе, командир батальона убыл навстречу главным силам передового отряда. У развилки дорог он встретил колонну, в голове которой находились все командиры подразделений, и повернул ее на Хреново, затем, не останавливая движения, поставил подразделениям боевые задачи.

Батарее самоходно-артиллерийских установок ставилась задача выдвинуться на западную опушку рощи южнее Дубовка, откуда фланговым огнем нанести поражение противнику и обеспечить развертывание главных сил отряда на рубеже Горки, Елизарово и атаку их в южном направлении.

3-й роте было приказано выйти к восточной окраине Горки и повернуть фронтом на юг, по радиосигналу атаковать в направлении родник и, не допуская отхода противника на запад, совместно с другими подразделениями уничтожить его в районе юго-восточнее родника.

2-й танковой роте была поставлена задача развернуться на южной окраине Елизарово фронтом на юг и огнем с места нанести поражение танкам противника, затем совместно с 3-й танковой ротой атаковать и уничтожить его в районе юго-восточнее Елизарово.

Достигнув южной окраины Дубовка, командир батальона уточнил задачи ротам, обратив особое внимание на управление огнем. В это время головные танки противника достигли родника и начали развертываться для атаки в направления совхоза «Бережки». Выждав несколько минут, командир батальона установленным сигналом приказал батарее самоходно-артиллерийских установок открыть огонь по танкам противника. Ис-пользуя этот огонь, танковые роты, прикрываясь кустарником, миновали северную окраину Елизарове, быстро вышли на указанные рубежи развертывания и донесли о готовности к атаке. Противник, развернув все свои силы в районе родника, частью их вступил в огневой бой с нашими самоходно-артиллерийскими установками, а главными силами продолжал упорно атаковать в направлении совхоза. В этот кризисный для противника момент наши танковые роты, быстро выдвинувшись на свои огневые рубежи, метким и сосредоточенным огнем с места обрушились на танки противника, после чего перешли к атаке. Пехота и танки противника начали отходить на юг и вскоре окончательно были разгромлены. Только небольшой группе вражеских солдат и нескольким танкам удалось отойти на запад.

В результате согласованной атаки главных сил передового отряда с фланга и головной походной заставы с фронта противник потерял 13 танков и до 100 человек убитыми и ранеными. Разгромив противника, передовой отряд перешел к обороне указанного ему рубежа.

Успех действий танкового батальона в передовом отряде был обеспечен:

Внимательным учетом времени и пространства, быстротой действий, которые оказали решающее влияние на исход боя;

Хорошо организованной разведкой, позволившей командиру своевременно получить данные о составе и направлении движения противника;

Определением места встречи с противником, захватом выгодного рубежа и нанесением удара во фланг и тыл;

Четким взаимодействием подразделений батальона;

Нанесением поражения противнику внезапным огнем с флангов и тыла, а затем стремительной и решительной атакой главных сил передового отряда.

ДЕЙСТВИЯ УСИЛЕННОГО ТАНКОВОГО БАТАЛЬОНА В АВАНГАРДЕ В УСЛОВИЯХ ЛЕСИСТО-БОЛОТИСТОЙ МЕСТНОСТИ

Наши части, действовавшие на Карельском фронте, готовились к наступлению с задачей прорвать глубоко эшелонированную оборону противника в условиях лесисто-болотистой местности. 38-я гвардейская танковая бригада к началу общего наступления была сосредоточена в Кандалакша в 180 км от переднего края обороны противника.

В период с 1941 по 1944 г. противник построил глубоко эшелонированную оборону с широко развитой системой траншей и ходов сообщений, и организованной системой огня.

Передний край обороны противника проходил по восточным скатам выс. «Лысая», пересекая дорогу Кандалакша - Алакурти.
Противник, учитывая условия местности, наличие большого количества лесов, болот и считая местность танконедоступной, не имел оплошного фронта. Оборону он построил в расчете на удержание важных опорных пунктов, расположив в них отдельные гарнизоны.

3 сентября 1944 г. командир 1-го батальона получил задачу: действуя в авангарде бригады, совершить 180-километровый марш по маршруту Кандалакша, Алакурти и к исходу 4 сентября сосредоточиться в лесу северо-западнее выс. «Лысая», в последующей, продвигаясь на север вдоль фронта обороны противника, на 35-м километре по заранее подготовленному колонному пути повернуть на запад и по бездорожью совершить марш протяженностью 80 км с задачей обеспечить беспрепятственное движение главных сил бригады, выйти на основную шоссейную дорогу западнее Алакурти в готовности с марша вступить в бой с целью отрезать про-тивнику пути отхода с выс. «Лысая».

Уяснив задачу и оценив сложившуюся обстановку, командир батальона принял решение, в котором определил: для разведки противника и местности выслать танковый взвод с отделением автоматчиков десантом на танках, главные силы батальона вести одной колонной за разведкой. Приданную батальону роту автоматчиков распределить по танковым ротам и иметь ее десантом на танках. Учитывая трудности своевременного обеспечения материальными средствами в ходе совершения марша, особенно горючим и смазочными материалами, запасными частями, командир батальона решил на каждом танке иметь по две 200-литровые бочки с дизельным топливом, запасные части и продовольствие на трое суток.

При подготовке к маршу основное внимание уделялось подготовке материальной части и личного состава. Материальная часть готовилась с учетом повышения проходимости машин в условиях лесисто-болотистой местности.

Батальон имел уже опыт совершения марша в лесисто-болотистой местности, приобретенный на 2-м Прибалтийском фронте в районе Невель; поэтому главное внимание в подготовке личного состава было уделено изучению местности на маршруте движения, порядку преодоления препятствий и движению по бездорожью.

Командир батальона со штабом привлекался на командно-штабное учение, проводимое командиром бригады, где отрабатывались вопросы управления на марше и ведения боя с противником.

Батальон в 12 часов 3 сентября начал движение по указанному маршруту. Марш совершался только в дневных условиях со средней скоростью 35-40 км в сутки. Лесные массивы укрывали батальон от нападения воздушного противника.

При подходе к препятствиям (глубокие болота, каменистые сопки) весь личный состав, за исключением механиков-водителей, по команде командира батальона выходил с пилами и топорами в голову колонны, производил распиловку леса и забрасывал им препятствия. Так, батальон последовательно преодолевал, одно препятствие за другим, обеспечивал движение главным силам бригады.

К исходу 6 сентября 1944 г. батальон в полном составе вышел к дороге, которая выводила к Микколахти, где оборонялся гарнизон противника.

Для противника было полной неожиданностью появление наших танков. Обнаружив танки на дороге, которая выводила к важному опорному пункту в Микколахти, и стремясь не допустить дальнейшего продвижения наших войск, противник выдвинул танковый батальон из района Алакурти и расставил танки вдоль дороги, идущей к Микколахти.

Получив данные разведки о появлении на дороге танков противника, командир батальона, оценив сложившуюся обстановку, принял смелое решение - развернуть батальон в боевой порядок в линию и атакой с ходу уничтожить танки противника.

Боевые задачи до подразделений командир батальона довел сам и через начальника штаба и заместителя по политической части.

По сигналу командира батальона танки, вырвавшись на шоссейную дорогу, развернулись в боевой порядок и на больших скоростях атаковали противника.

Атака батальона была стремительной, противник был захвачен врасплох и не успел произвести ни одного выстрела из танковых пушек.

В результате стремительной атаки батальон захватил 15 исправных и один подбитый танк. В ходе боя в батальоне было подбито фаустпатронами три наших танка.

Выполнив поставленную задачу, командир батальона по радио доложил командиру бригады и продолжал движение по заданному маршруту.

В данном примере заслуживает внимания выбор направления для выдвижения батальона через труднодоступную местность, где противник не ожидал появления наших войск.

Тяжелый марш в условиях лесисто-болотистой местности был совершен в короткие сроки и без по-терь в результате хорошей организации марша, всесторонней подготовки личного состава и материальной части.

В результате смелых и инициативных действий командира батальона и всего личного состава танковый батальон противника был разгромлен.

Стремительная урбанизация, свойственная в целом большинству государств, заставляет уделять особое внимание подготовке армейских и специальных подразделений к ведению боевых действий в населенных пунктах. Пренебрежение такой подготовкой стоило Российской армии неоправданно больших потерь во время боев в г. Грозном зимой 1995 года. Привычная общевойсковая тактика развертывания подразделений для ведения наступления в полевых условиях оказалась не пригодной для сражений в городе. Получение необходимых навыков шло сразу на практике, обильно оплачивалось кровью и заставило российских стратегов задуматься о целесообразности пересмотра программы боевой подготовки.

Основными причинами неготовности федеральных сил к эффективному штурму Грозного (наиболее яркий, но не единственный печальный пример) являлись:

недооценка сопротивления боевиков, их вооружения и подготовки, в том числе инженерной;
переоценка собственных сил. Например, роли бронетехники, авиации и артиллерии при штурме города;
отсутствие единой стратегии и системы управления разнородной группировкой;
отвратительные координация и связь между подразделениями;
низкая подготовка личного состава: общая, специальная и психологическая.

Данный перечень можно продолжить, но целью этой главы не является подробный анализ чеченской войны, в особенности ее политических и идеологических аспектов. Важно одно — город был взят только благодаря мужеству русского солдата. Но еще важнее другое: возникла необходимость извлечь уроки, в данном случае тактические.

Одна из причин того, что большая часть российских войск к середине 90-х была не готова к городским боям, кроется в том, что нам в этом отно-шении немного дал афганский опыт. Здесь больше подошло бы изучение опыта обороны Сталинграда во время Второй мировой войны. Зато теперь нельзя пожаловаться на недостаток опыта ведения боевых действий в населенных пунктах.

Безусловно, город является наиболее сложным театром боевых действий. Бой в населенном пункте быстро поглощает силы, часто не оказывая при этом влияния на успех. Плотная застройка ограничивает мобильность штурмующих подразделений, затрудняет проведение маневра с целью концентрации усилий на нужных направлениях, ограничивает действия разведки, усложняет управление подразделениями в ходе боя и целеуказания, снижает эффективность действия средств радиосвязи, ограничивает обстрел, обзор, ограничивает и видоизменяет применение различных видов вооружения и т. п. Без сомнения, в населенном пункте гораздо предпочтительнее держать оборону, чем штурмовать. Особенно если есть возможность подготовить позиции заранее.

Для штурмующих подразделений основными осложняющими факторами могут быть:

отсутствие подробной схемы населенного пункта (НП) и достоверных разведданных о противнике и системе его обороны;
наличие разветвленной сети подземных коммуникаций;
присутствие в городе мирного населения, судьба которого небезразлична штурмующим силам;
наличие в НП исторических и архитектурных памятников, а также иных сооружений, сохранение которых важно для штурмующих.

В данной главе штурм населенного пункта рассматривается с точки зрения регулярных войск.

Перед штурмом населенного пункта войскам необходимо окружить его и пресечь всякую связь осажденных с внешним миром (что не было сделано при взятии Грозного в 1995 году). Попытки взять его с ходу могут обернуться большими потерями для нападающих. Такая тактика может быть эффективна, если есть точные разведданные о слабой обороне врага.

В Чечне российские войска перед штурмом занятого боевиками населенного пункта сначала объявляли о намерении провести вторжение и предлагали экстремистам добровольно сложить оружие и сдаться, а мирным жителям покинуть опасную зону по предоставленному коридору. Практика показала, что в большинстве случаев никто не сдается и не все мирные жители покидают населенный пункт. Некоторых насильно удерживали боевики, прикрываясь ими как заложниками. Некоторые отказывались уходить сами. Многие оказывали активную помощь экстремистам, что не позволяет давать им определение «мирные жители». Однако применение такой практики может значительно снизить потери как среди мирного населения, так и среди штурмующих подразделений.

При выходе из населенного пункта перед штурмом под видом мирных жителей практически всегда пытаются просочиться боевики. Делается это с разной целью, в том числе для предоставления осаждающим силам дезин-формации. Поэтому проверка и обыск всех выходящих из окружения лиц обязательны.

В отличие от тактики длительной, изнуряющей осады прошлых веков, когда гарнизон доводился до истощения, в современной войне такие действия исключаются.

Во-первых, длительная осада вызывает осложнения политического характера.

Во-вторых, обороняющиеся обычно имеют достаточные запасы продовольствия для длительного нахождения в изоляции.

В-третьих, таким образом небольшой гарнизон может связывать значительную группировку.

В-четвертых, у осажденных есть время для подготовки инженерных оборонительных рубежей. Штурм села Первомайское в Чечне в январе 1996 года показал, что для обустройства хороших позиций хватает нескольких дней.

Бомбардировка и артиллерийский обстрел населенного пункта не наносят обороняющимся существенного урона, особенно в городе с высотной застройкой и сетью подземных коммуникаций. Более эффективны действия вертолетов, наносящих прицельные удары по позициям гарнизона. Бессмысленное разрушение построек обычно не наносит желаемого ущерба обороняющимся, но впоследствии может затруднять продвижение штурмующих групп, поскольку в совокупности с оставшимися зданиями создаются благоприятные условия для укрытия обороняющихся и их боевой техники, сооружения хорошо оборудованных в инженерном отношении опорных пунктов, оборонительных районов и узлов сопротивления. Кроме того, после окончания боевых действий, возможно, придется все восстанавливать, а оставшиеся без жилья жители станут еще одной головной болью, грозящей гуманитарной катастрофой. Разрушение построек не исключается, часто оно необходимо. Но такие действия (как, впрочем, и другие действия на войне) должны быть оправданы и иметь смысл.

При вхождении в населенный пункт войска стремительно, но осторожно продвигаются по намеченным направлениям в черте города и в его пригороде, захватывая позиции и закрепляясь на них. Развивая темп движения, наступающие группы не должны отрываться друг от друга. Это чревато тем, что противник, затаившись, рассечет подразделения штурмующих, окружит их и будет уничтожать, используя позиционное преимущество. Самый наглядный пример такой тактики - январский штурм г. Грозного в 1995 году. Запустив колонны бронетехники, боевики начали отрезать их от основных сил и уничтожать. Боевая техника оказалась не способной к эффективному противодействию гранатометчикам на ближней дистанции.

Сказалось и незнание города федеральными силами.

Быстрый темп наступления порой чреват пренебрежением к опасности возможного минирования путей вероятного продвижения. Рекомендуется обходить сильные опорные пункты обороняющихся, которые тяжело захватить лобовой атакой. Развивать наступление следует на тех направлениях, где оборона противника слабее. Впоследствии, после изоляции наиболее трудных для штурма узлов обороны и их окружения, штурмующие могут использовать полученное преимущество. Для слома активного сопротивления таких опорных пунктов в обороне нащупываются слабые места. Для их взятия также могут использоваться авиация, бронетехника и артиллерия. Причем наибольшую пользу принесет артиллерийская стрельба прямой наводкой.

При необходимости сосредоточить усилия на определенном направлении либо для захвата важных объектов штурмующие могут высаживать с вертолетов тактические воздушные десанты. Однако такая высадка является рискованным мероприятием. При этом в большинстве случаев неизбежны потери как среди вертолетов, так и среди десанта.

Штурм населенного пункта характерен тем, что при его осуществлении крайне высока роль небольших подразделений и каждого бойца. В германском уставе «Вождение войск» 1933 года бой в населенном пункте характеризуется следующим образом: «Он разыгрывается на близких дистанциях, и исход его обычно зависит от самостоятельных действий младших командиров». Поэтому атакующая группировка разбивается на штурмовые отряды численностью от взвода до батальона. Такие группы (отряды) могут усиливаться танковыми, артиллерийскими и инженерными подразделениями.

В обязательном порядке необходимо иметь значительный мобильный резерв, которому ставятся различные задачи. Резерв может направляться на помощь штурмующим подразделениям, встретившим непреодолимое сопротивление или понесшим значительные потери. У штурмующих может возникнуть потребность в помощи конкретных специалистов - снайперов, саперов, огнеметчиков, гранатометчиков, связистов и прочих. Поэтому резерв должен быть многофункциональным и иметь возможность обеспечить любые потребности.

Резерв может также направляться для развития наступления в случае замедления темпа продвижения какого-либо штурмового отряда на определенном направлении. Если передовые наступающие подразделения могут продвигаться успешно с хорошим темпом, не встречая упорного сопротивления, резерв может идти второй волной, проводя тщательную проверку захваченных территорий и объектов на предмет наличия мин и спрятавшихся врагов. Кроме того, в захваченных крупных домах и иных зданиях необходимо оставлять нескольких бойцов, которые будут его охранять и контролировать тыловое пространство. Это защитит передовые подразделения от ударов в тыл просочившихся или спрятавшихся врагов. Обязательным условием для таких групп прикрытия являются выбор позиций, обеспечивающих наилучшее наблюдение, и наличие связи с основными группами. Назначаются в группы прикрытия обычно бойцы из резерва.

Как атакующая группировка разбивается на штурмовые отряды, так и общий план наступательной операции разбивается на части. То есть захват населенного пункта или его части состоит из овладения войсками отдельных участков: микрорайонов, кварталов, улиц, площадей, парков, предприятий, домов и т. д.

Каждому штурмовому отряду ставятся свои задачи, конечные и текущие. Например, конечной задачей для батальона является выход к мосту и организация там опорного пункта. Для ее достижения батальону необходимо пройти три указанных квартала, в которых необходимо овладеть определенными зданиями и очистить территорию от противника. Задачи по овладению отдельными зданиями распределяются между ротами и взводами батальона.

Для успешного выполнения такой сложной задачи командиры штурмовых подразделений должны иметь карты или схемы населенного пункта, знать поставленные задачи и иметь надежную связь с центром управления операции и между собой.

Наилучшими для ориентации в населенном пункте являются крупномасштабные карты (содержащие названия улиц, площадей, нумерацию домов и т. п.) и многоцветные планы масштаба 1:10 000 или 1:15 000. Желательно, чтобы они были свежими. Больше дополнительной полезной информации дадут аэрофотоснимки оборонительных объектов (плановые и перспективные). Хорошим дополнением к указанным документам могут быть: схемы подземных и иных коммуникаций; описание города и пригорода; иные сведения, дающие представление об особенностях данного населенного пункта в целом и отдельных объектов. В будущем, несомненно, специальные подразделения будут более широко использовать электронные карты в сочетании с приборами спутниковой навигации, которые не только помогают хорошо ориентироваться в городе, но и обеспечивают получение данных о положении своих войск с высокой точностью и скоростью.

Командование должно постоянно иметь информацию о ходе наступления и координировать действия всех групп, поскольку в условиях города каждое подразделение вынуждено действовать практически самостоятельно. Боевой опыт показывает, что противник может использовать несогласованность и неравномерность продвижения между подразделениями и просачиваться в местах стыка между отрядами. Заранее же просчитать равномерность продвижения можно только приблизительно. Поэтому и важно вносить частые коррективы в ход операции.

Другой опасностью, свойственной городским боям, является риск попадания под огонь соседних дружественных подразделений. В начале операции по взятию г. Грозного в январе 1995 года боевики применяли такую тактику. Пользуясь тем, что штурм вели множество разнородных подразделений, которые обычно не имели ни прямой связи между собой, ни единого ко-мандования, а вопросы согласования занимали много времени, они провоцировали разные подразделения федеральных сил на огневые контакты друг с другом. Например, пользуясь знанием местности и не имея никаких признаков принадлежности к бандитским формированиям, боевик пробирался между двумя постами федеральных сил и открывал огонь из легкого стрелкового оружия (обычно это был компактный пистолет-пулемет чеченского производства «Волк») в сторону каждого поста. После этого боевик покидал это место, зачастую пряча оружие и становясь «мирным жителем». Вначале бойцы на постах открывали ураганный неприцельный огонь в сторону стрельбы, то есть, по сути, в сторону соседнего поста. Те им, естественно, отвечали огнем. Однако такая тактика не стала причиной особых потерь в составе федеральных сил и очень быстро была разоблачена.

Бронетехника движется по улицам синхронно с наступающей пехотой. Опережение штурмовых отрядов чревато для техники ее уничтожением. Отбившиеся от прикрытия танки, БМП и БТР становятся легкой добычей гранатометчиков. Бронетехника ведет огонь прямой наводкой. Ее пушки подавляют огневые точки противника, уничтожают тяжелое вооружение, разрушают возникшие препятствия и проделывают проходы в стенах. Бронетехника также прикрывает собой движение пехоты.

Артиллерия, тактическая и армейская авиация могут привлекаться для разрушения конкретных объектов, создания пожаров и подавления противника в обороняемых сооружениях. Однако в связи с тем, что в населенном пункте противоборствующие стороны находятся на короткой дистанции, есть значительный риск того, что под этот огонь попадут свои подразделения.

Тактика применения танков в городе имеет свои особенности

Причинение значительных разрушений при штурме города - еще не залог успеха г. Грозный

Для избежания этого необходимо, чтобы артиллерия и авиация наносили прицельные удары только по команде командиров, руководящих штурмовыми действиями, после согласования времени и места нанесения удара. Естественно, такое взаимодействие предполагает наличие надежных каналов связи. В Грозном зимой 1995 года, по разным оценкам, потери от «дружественного» огня составили от 40 до 60%.

Движение пехоты осуществляется не только по улицам, но и по дворам, паркам, подземным коммуникациям, проломам в стенах, крышам домов. При продвижении следует избегать скопления техники и личного состава.

В штурмовых группах обязательно должны находиться саперы, которые ведут поиск и обезвреживание мин и минловушек, осуществляют подрывные работы в целях проделывания проходов в стенах или других препятствиях и заграждениях, а также для расчистки баррикад, завалов и разрушений.

Групповая тактика

Теперь непосредственно о тактике, которая применяется при штурме небольшими группами.

Действие в парах - основа боевого слаживания...

Для наилучшего взаимодействия, взаимоконтроля и взаимопомощи, а также для облегчения управления подразделением в целом группы разбиваются на пары или тройки. Бойцы в парах или тройках (далее просто парах) действуют в тесном контакте друг с другом, постоянно находятся в пределах прямой видимости и поддерживают голосовую связь. Они должны регулярно контролировать своих товарищей по принципу «каждый отвечает за каждого». Чтобы такие пары действовали эффективно и имели высокий уровень взаимопонимания, необходимо формировать их заранее, еще в процессе подготовки. Таким образом, у бойцов будут складываться не только дружеские отношения, но и чувство понимания и предвидения действий товарища. При совместных тренировках у пары будет идти обмен опытом и вырабатываться единая тактика действий, даже складываться свой язык общения. Такая же система, например, действует во Французском иностранном легионе, где военнослужащие разбиты на пары (биномы). Впрочем, снайперы, пулеметчики, гранатометчики и пр. и так действуют парами в штатном порядке.

Также важно взаимодействие между парами. При осуществлении в ходе штурма какихлибо передвижений для обеспечения безопасности необходимо организовать взаимное прикрытие. Одна группа прикрывает, вторая - производит маневр. И наоборот.

Движение пехоты производится короткими бросками от укрытия к укрытию. Между бойцами и группами при движении постоянно должна сохраняться дистанция четыре-семь метров. Даже при отсутствии огня противника бойцам следует соблюдать осторожность и не задерживаться на открытых участках дольше двух-трех секунд. Осмотр потенциально опасных направлений (окон, чердаков, проломов) должен вестись непрерывно.

Основное прикрытие подразделений осуществляют пулеметчики, снайперы и гранатометчики. Причем пулеметчики могут вести «тревожащий» огонь по подозрительным местам, в которых может находиться противник. Снайперы и гранатометчики же стреляют по выявленным позициям противника. После прохождения передовыми подразделениями очередного рубежа оно закрепляется на занятых позициях и обеспечивает подход группы прикрытия, которая подтягивается на новые позиции.

Особенно для снайперов

При движении подразделения пешим порядком вдоль улицы как прикрытие используется бронетехника. Между пехотинцами и боевыми машинами должна соблюдаться дистанция и исключаться окучивание. Пехота движется вдоль стен, распределив предварительно контроль всех направлений, особенно противоположной стороны улицы. Таким образом, при движении по улице с многоэтажными зданиями две пешие колонны контролируют обстановку друг над другом.

Движение колонн только по улицам является неправильной тактикой, которая, скорее всего, приведет подразделения к большим потерям, а то и к полному уничтожению. Продвижение с разрывами в боевых порядках позволяет обороняющимся выходить в тыл и фланги наступающим и наносить эффективные удары по ним. В этом случае ломается вся стратегия наступления, которое превращается в хаотичный бой, которым сложно управлять. Засевшие в домах обороняющиеся получат позиционное преимущество, а войска, застигнутые на улице, будут находиться в невыгодных условиях. Их будут расстреливать сверху и забрасывать ручными гранатами. Кроме того, не следует забывать об опасности минирования улиц.

Для выдерживания единой линии наступления соседние подразделения должны иметь между собой постоянную связь и координировать свои действия. В проверенных зданиях оставляется охрана (об этом говорилось выше).

Штурм здания

Штурмовать большое здание , в котором держит оборону противник, - верный путь к неоправданно крупным потерям. Сначала нужно занять позиции напротив него, а если возможно, и вокруг него. Следует по возможности выявить огневые точки обороняющихся и прикинуть наиболее оптимальные маршруты движения штурмовых групп. Наименее предпочтительными путями наступления являются наиболее естественные.

Прежде чем непосредственно входить в здание, надо постараться уничтожить максимальное количество врагов. Выполнение этой задачи возлагается в основном на снайперов, пулеметчиков, гранатометчиков и огнеметчиков. Они не прекращают свои действия и после вхождения штурмовиков в здание. Однако нельзя допустить, чтобы последние попали под «дружественный» огонь. Поэтому по мере продвижения пехоты вверх прикрывающие переносят огонь на верхние этажи и ведут стрельбу прицельно. Пулеметчики перестают поливать огнем предполагаемые места нахождения противника.

Гранатометчики и огнеметчики должны быть особенно осмотрительными. Наибольшую пользу могут принести снайперы. Добиться в таких условиях надежной связи и согласованности между штурмовиками и группой прикрытия желательно, но в реальном бою очень сложно.

Для борьбы с огневыми точками противника также могут активно привлекаться бронетехника и артиллерия, которые ведут огонь прямой наводкой. Однако огонь прекращается перед наступлением штурмовиков. В определенных условиях командир может принять решение об атаке здания без артиллерийской подготовки. Происходит это тогда, когда командир делает ставку на внезапность и скрытность начала штурма.

Проникновение в здание естественными и предсказуемыми путями, через окна и двери, сопряжено с большим риском.

Во-первых, такие пути часто минируются, во-вторых, они в большинстве случаев находятся под прицелом обороняющихся. Поэтому проникновение должно идти через сделанные проломы. Их пробивают стрельбой из пушек, гранатометов и ПТУР. Чтобы достичь большей внезапности, штурмовики могут проникать в проемы сразу после пробития. В этом случае обороняющиеся не успеют реорганизовать свои порядки. Однако важно, чтобы штурмовые подразделения не пострадали в момент пробития, поэтому исходные позиции для них должны размещаться на безопасном расстоянии.

Тактика проникновения сразу после образования пролома применяется не всегда. Часто безопаснее сначала сделать несколько проломов и только после этого атаковать. Если противник прицельным огнем не дает штурмовикам приблизиться к объекту штурма, атаку можно предпринять после постановки дымовой завесы.

Спешка при штурме здания ведет к большим потерям. Выйдя на исходный рубеж, штурмовому отряду необходимо перегруппироваться, осмотреться. Командир планирует порядок дальнейших действий и доводит его до своих подчиненных.

Безусловно, наибольшего успеха и наименьших потерь достигнет то подразделение, которое целенаправленно готовилось к боевым действиям в городских условиях. Каждый боец и каждая пара должны отрабатывать различные варианты действий так, чтобы каждый делал свое дело без команды и был готов заменить выбывших из строя товарищей. Ведь управлять всеми бойцами командир не сможет, тем более что обеспечение каждого бойца Российской армии персональной радиостанцией - несбыточная мечта.

Ведение перед штурмом по радиостанциям переговоров, касающихся предстоящей атаки, разрешается только в том случае, если используются закрытые радиоканалы.

После взятия здания необходимо его тщательно проверить и при необходимости обезвредить все найденные взрывные устройства. Теперь это здание становится исходным рубежом для дальнейшего наступления. Командир, получив доклад, что здание очищено, проводит проверку личного состава, определяется с убитыми и ранеными, планирует оборонительные действия и докладывает в штаб. В первую очередь принимаются меры к круговой обороне, поскольку противник может попытаться начать контратаку с целью вернуть утраченные позиции. Особенно высока такая вероятность, если здание является выгодным с тактической точки зрения.

Нижние подступы по возможности блокируются инженерными способами. Особое внимание следует уделять подвалам и различным подземным ходам. При штурме г. Грозного федеральные войска не рисковали спускаться под землю, поскольку это грозило большими потерями. Поэтому все выходы на поверхность заваливались и часто минировались. Однако установка мин в здании, которое используется как оборонительный рубеж, - рискованная практика. Вполне вероятно, что в суете кто-нибудь из своих солдат может подорваться на них.

Штурмовая группа распределяет позиции на разных этажах и секторы обстрела. Командир разбирается с пленными (если они имеются) и планирует дальнейшее наступление. Таким образом, штурмовая группа продвигается от здания к зданию, оставляя в захваченных группы для охраны, если только эту функцию не берет на себя резерв.

Интересен опыт обороны Сталинграда, в котором, как известно, проходили одни из самых тяжелых уличных боев Второй мировой войны.

Для штурма какого-либо объекта выделялись штурмовые группы, группы закрепления и резерв. Предназначенные для выполнения одной задачи, они составляли единую штурмовую группу городского боя. Сила, состав и вооруже-ние каждой группы могли меняться в зависимости от объекта и поставленной задачи.

Основным ударным ядром всей группы были атакующие группы по шесть-восемь человек в каждой. От общего состава штурмовой группы городского боя они составляли около 30%. Они первыми врывались в здания, дзоты и самостоятельно вели бой внутри объекта. Каждая группа имела свою конкретную задачу (участок).

Остальные приданные силы, в которые входили бойцы различных специальностей, обеспечивали продвижение атакующих групп, развитие наступления и закрепление на объекте. Группа закрепления также разбивалась на несколько подгрупп, которые врывались в здание с разных направлений вслед за атакующими группами по сигналу командира. Проникнув в здание и уничтожив огневые точки, они сразу начинали создавать собственную оборону и пресекать все попытки врага отбить здание или прийти на помощь атакованному гарнизону.

Резерв использовался для пополнения и усиления атакующих групп, для противодействия возможной контратаки противника с флангов и тыла. В случае необходимости или при больших потерях из резерва могли быть быстро сформированы и введены в бой новые, дополнительные атакующие группы.

Штурм проводился как с предварительной артиллерийской подготовкой, так и без таковой с расчетом на внезапность.

Опыт последних войн показывает, что большего успеха штурмовые группы добиваются после предварительного артиллерийского удара. Показателен пример 76-й воздушно-десантной дивизии, полк которой в течение 2,5 часа не мог взять опорный пункт боевиков на западной окраине Грозного. После нанесения артиллерийского удара пункт был взят за 10 минут с минимальными потерями.

Теперь о том, что касается штурмовых действий ночью. Если у атакующих имеется достаточно живой силы, о сохранении которой не нужно особенно заботиться, ночная атака может иметь значительный успех. В большинстве своем штурмующие здание группы имеют весьма приблизительное представления о его планировке и обороняющемся противнике. Особенно о тех «сюрпризах», которые противник приготовил в здании. Поэтому есть риск больших потерь при ночном штурме.

Это не значит, что в темноте нельзя вообще штурмовать здания. Но с наибольшими шансами на успех и минимальными потерями (либо вообще без таковых) ночной захват здания может провести только хорошо подготовленное, профессиональное подразделение. При этом оно должно иметь хорошие разведданные об обороне противника. Кроме того, все бойцы и группа в целом должны иметь современное оснащение и вооружение: индивидуальные приборы ночного видения, фонарики, крепящиеся на оружие, бесшумное оружие, средства дистанционного прослушивания и т. п.

Элитные антитеррористические и диверсионные подразделения вполне могут осуществлять такие операции, что уже неоднократно доказывали на деле. Но что можно сказать о шансах на успех обычного российского мотострелкового взвода, где на всех один бинокль ночного видения, а фонарик в лучшем случае один на отделение!

Темнота может быть использована для накопления сил перед штурмом и их подтягивания на ближайшее расстояние к объекту, для того чтобы с рассветом начать атаку уже с новых позиций.

Ночью следует уделять большое внимание охране своих позиций. Особенно большому риску нападения подвергаются позиции артиллерии.

Оборона города

Оборона населенного пункта организуется не только с целью его удержания, но и для достижения превосходства над противником за счет использования преимуществ застройки, знания местности и предварительной подготовки обороны. Небольшой гарнизон даже при отсутствии тяжелого вооружения может обескровить значительно большую по численности и мощи вооружения штурмующую группировку.

При наличии времени на подготовку к обороне гарнизон оборудует позиции. Это могут быть хаотически расположенные очаги сопротивления, которые находятся в наиболее удобных для защиты местах. Но в большинстве случаев построение обороны носит организованный, системный характер с единым командованием и увязкой действий всех групп.

Чаще всего город разбивается на рубежи, опорные пункты, узлы сопротивления (объединение нескольких опорных пунктов), которые располагаются таким образом, чтобы особенности местности и застройки максимально способствовали оборонительным действиям и всячески препятствовали наступательным. Естественно, учитывается возможность гарнизона обеспечить оборонительные рубежи огневыми средствами и личным составом. Во многих случаях обороняющиеся занимают только передовые рубежи и при невозможности удержать их отходят на следующий рубеж. В таких случаях выделяется резерв, который направляется на слабые участки или в места прорыва.

Если у гарнизона достаточно сил для прикрытия всех направлений, то строится эшелонированная оборона. Но и в этом случае на передовом рубеже размещается большая часть личного состава. Во втором эшелоне может находиться до 30% обороняющихся. Силы резерва или второго эшелона обычно направляются для закрытия прорыва либо для проведения контратаки. Например, чтобы вернуть захваченные врагом выгодные позиции.

Тактической ошибкой считается, если передовой оборонительный рубеж совпадает с окраиной населенного пункта. Вынос линии обороны перед населенным пунктом практиковался в начале XX века, но при современных средствах вооружения это верный путь к поражению. Наиболее предпочтительным является расположение оборонительного рубежа вблизи окраины.

При планировании обороны гарнизон распределяется на подразделения. Подразделения, в свою очередь, закрепляются за направлениями, участками, секторами, опорными пунктами. Выбирая расположение позиций, учитываются не только благоприятные инженерные условия, но и пути вероятного продвижения штурмующих групп противника.

При расположении артиллерии на окраине огонь ведется по наступающим на населенный пункт войскам в режиме обычного полевого боя. Если орудия и бронетехника располагаются в глубине населенного пункта, они должны ориентироваться на ведение огня прямой наводкой. Обычно наиболее вероятные направления для ведения артиллерийского огня - вдоль улиц. Причем расчеты ориентируются на стрельбу по крупным целям: бронетехнике и другим транспортным средствам. Тактика грамотного штурма не предполагает скоплений пехоты на открытых пространствах. Но, если в каком-либо строении замечено или предполагается скопление живой силы, артиллерия может вести огонь с целью обрушения этого здания.

Также огонь танков, БМП и пушек может использоваться для подавления огневых точек противника. Но возможность применения такой тактики ограничена, потому что в реальном бою при плотной застройке дистанции боестолкновения очень короткие. Огневые точки противоборствующих сторон обычно находятся не далее 100 метров друг от друга. Вести огонь по верхним этажам высотных зданий танки и артиллерия не могут. Большим преимуществом пользуются в этой ситуации БМП. Но именно тяжелые средства вооружения станут первыми целями для наступающего противника. Поэтому артиллерия должна ориентироваться на встречу противника огнем сразу при его появлении на дальних подступах. Нельзя забывать, что маневр обороняющейся бронетехники и артиллерии не только ограничен, но зачастую вообще невозможен. Поэтому для снижения вероятности поражения бронетехнику желательно закапывать в землю, загонять в капониры либо использовать инженерные сооружения для укрытия. Например, низкие каменные заборы.

Обороняющиеся войска могут успешно использовать минометы для ведения огня с закрытых огневых позиций по близко расположенным целям и частично компенсировать ограничения в применении орудий полевой артиллерии. Минометный огонь может быть сосредоточенным и заградительным. Сосредоточенный огонь ведется по районам возможного (или известного) скопления вражеской живой силы и техники, а заградительный - для прикрытия открытых участков обороны. Минометы удобны и с точки зрения возможности оперативного маневра.

При подготовке населенного пункта к штурму гарнизон активно применяет минирование. Наиболее перспективным для закладки является, естественно, проезжая часть. Ее минирование может производиться разными типами взрывных устройств. Кроме того, при планировании минирования необходимо просчитать наиболее вероятные пути и направления движения штурмующих групп (сады, клумбы и т. п.). Перспективными для закладки взрывных устройств в помещениях также являются удобные для оборудования позиций места и участки предполагаемого скопления сил противника. В них чаще используются противопехотные средства, установленные с элементами «сюрприза».

Блокпост «Скала-37» за два дня до нападения боевиков на город. Следующие четыре недели эти бойцы провели в окружении

В населенном пункте огневые позиции могут располагаться в обычных окопах г. Грозный. Февраль 1995 г.

Мощные фугасы закладываются в зданиях таким образом, чтобы при подрыве вызвать обрушение конструкций. Способы инициации таких зарядов могут быть различными, но радиоуправление предпочтительно. В этом случае снижается вероятность обнаружения заряда либо достигается его срабатывание с минимальным эффектом. Однако радиоуправляемый подрыв может быть осложнен ограниченным обзором и некоторыми иными факторами. Кроме минирования обороняющиеся могут устраивать искусственные инженерные заграждения, затрудняющие действия наступающих. Такие заграждения желательно также минировать.

Поскольку борьба с бронетехникой и иными крупными целями противника является первостепенной задачей, для обороняющихся сил важно правильно распределить огневые средства для их поражения: гранатометы, пусковые установки ПТУР, огнеметы и др. Их позиции должны отвечать некоторым требованиям. Они должны позволять вести обзор и огонь в заданных секторах, то есть в местах наиболее вероятного появления техники противника, максимально скрывать и защищать позицию и иметь возможность для быстрой ее смены.

Для организации мощной и «вязкой» обороны гарнизон должен максимально эффективно использовать позиции - как естественные, так и иску-сственные. Для оборудования позиций рекомендуется использовать здания с полуподвальными и подвальными помещениями, обеспечивающими воз-можность ведения огня по прилегающей территории. Несмотря на то что наступление ожидается на определенном направлении, все они готовятся к круговой обороне с перекрытием секторов обстрела и наблюдения.

Для отхода лучше всего подходят подземные коммуникации. Для перемеще-ния пехоты, выноса раненых и подноса боеприпасов через открытое прост-реливаемое пространство готовят ходы сообщения. Оборонительные позиции вообще должны давать возможность часто перемещаться от одной амбразуры к другой. Особенно важна смена позиций для снайперов, пулеметчи-ков, огнеметчиков и гранатометчиков. Для последних также важно иметь позади себя пространство для беспрепятственного выхода реактивной струи.

В многоэтажных зданиях огневые позиции располагаются не только в глубину, но и по этажам, создавая многоярусную систему для одновременного обстрела противника с верхних и нижних этажей. При этом большая часть огневых средств размещается в нижних этажах зданий и полуподвалах. Постройки, мешающие обстрелу, могут разрушаться заранее. Огневые позиции подготавливаются обычно за каменными заборами и стенами. Для ведения огня в качестве амбразур используются не только окна зданий, но и искусственные замаскированные проломы. Такую позицию противнику труднее обнаружить и поразить.

Индивидуальные действия в городе

Выше уже говорилось, что в условиях городского боя значительно воз-растает роль не только малых подразделений, но и каждого отдельного сол-дата. В этой главе даются рекомендации по ведению индивидуальных действий в условиях городского боя.

Прежде чем входить в город (деревню, поселок и т. п.), необходимо, что-бы каждый солдат имел представление о планировке если не всего населен-ного пункта, то хотя бы той его части, в которой ему придется действовать. Не секрет, что при штурме г. Грозного в январе 1995 года федеральные войс-ка имели очень смутное представление о его планировке и, тем более, сис-теме обороны. И это при том, что г. Грозный был своим, российским городом, а не территорией другого государства. Тем более что перед штурмом в него забрасывались разведчики из числа чеченцев, поддерживавших федеральную власть. Но на момент штурма подразделения федеральных сил располагали недостаточным количеством свежих карт и схем и проводниками, в числе которых были бойцы, ранее проживавшие в Грозном.

Особенности экипировки

Экипировка и снаряжение для городского боя незначительно отличаются от обычных. Простому бойцу (автоматчику) требуется повышенный запас ручных гранат. Также будет повышен расход гранат для подствольного гранатомета, поскольку его роль в населенном пункте весомее, чем в поле или лесу. Кроме осколочных гранат пригодятся светошумовые и слезоточивые (если будет необходимо брать кого-то живым), а также дымовые шашки.

На коротких дистанциях возрастают роль и возможность применения дополнительного оружия - пистолетов, ножей. Они могут пригодиться при невозможности вести огонь из основного оружия (причина роли не играет). Но от дополнительного оружия будет польза только тогда, когда оно доступно для быстрого обнажения и готово к немедленному применению. Поэтому бойцу следует заранее подумать о его размещении и потренироваться в быстром выхватывании.

Ношение бронежилета - вопрос спорный. Он освещен в главе, посвя-щенной индивидуальной экипировке. Большинство бойцов надевают его только при движении на транспорте или для выполнения отдельного задания. Ношение бронешлема вполне оправданно.

Каждое подразделение и каждый боец, действующие в городе, могут оказаться отрезанными от основных сил и будут вынуждены действовать са-мостоятельно продолжительное время. При штурме г. Грозного бандитскими формированиями в августе 1996 года подразделения федеральных сил, оказавшиеся в окружении «благодаря» предательству главного командования, вынуждены были сражаться около месяца. Многие из них не получали помощи от основных сил ни боеприпасами, ни провизией, ни личным составом. Поэтому перед выступлением необходимо взять разумный запас продуктов, запасных аккумуляторов на используемые приборы и т. п.

Обязательно наличие фонарика, даже если действовать предстоит в светлое время суток.

Если форма противника имеет внешнюю схожесть с обмундированием штурмующих, необходимо ввести для всех своих солдат единую систему визуального опознания. Каждый боец должен иметь знак, не свойственный традиционной форме одежды, хорошо различимый издали. Например, при штурме г. Грозного в январе 1995 года федеральные войска носили на левом рукаве белые повязки. Если операция затягивается на длительное время, опознавательная система может периодически меняться, поскольку ею может воспользоваться противник. Важно единовременно довести изменения до всех солдат.

Не рекомендуется в городе носить кроссовки или иную легкую обувь с мягкой подошвой. Под ногами будет большое количество битого стекла, досок с гвоздями и прочих острых и опасных предметов. Кроме того, движение по лестницам и просто неровной поверхности чревато вывихом лодыжки. Что-бы снизить вероятность такой травмы, надо носить обувь с высокими берца-ми и крепко затягивать шнуровку. Нелишними будут наколенники и налокотники, специальные перчатки, пылезащитные очки. Во время боя среди строений поднимается много пыли и строительной крошки, которые затрудняют не только наблюдение, но и дыхание. Поэтому может пригодиться респиратор.

Передвижение

При движении в населенном пункте встреча с врагом может произойти в любую минуту. Стрельба при этом будет вестись на очень короткой дис-танции, а зачастую и в упор. Поэтому оружие должно быть готово к немед-ленному применению.

Автомат должен быть заряжен, снят с предохранителя и иметь патрон в патроннике. Чтобы быть готовым к немедленному открытию прицельного огня, следует передвигаться, не отрывая приклада автомата от плеча, ствол при этом опускается немного вниз. При перемещении между домами ствол поднимается вверх, контролируя окна. Другой способ удержания - упира-ние приклада в локтевой сгиб. Ствол при этом направляется вверх. Этот способ также имеет своих приверженцев. Ствол поворачивается в ту же сторону, в которую смотрит боец.

В населенном пункте прицел автомата ставится на 100 м, предохранитель - на ведение стрельбы в одиночном режиме. Ведение огня очередями эффективно только в некоторых случаях. Например, при внезапной встрече группы врагов на близком расстоянии. В большинстве ситуаций разумнее стрелять одиночными выстрелами. Эффект не меньший, а экономия патронов существенная.

Ведя огонь из автомата, не нужно ждать полного опустошения магазина. Если магазин частично пуст и в бою возникла пауза, можно сменить магазин. А можно добить недостающие патроны. Для этого нужно носить патроны россыпью в специальном кармане, который надежно застегивается. Чтобы стрелок имел возможность контролировать расход патронов, начиная снаряжать магазин, нужно вставить три трассирующих патрона. Все их можно не расстреливать. Как только полетел хотя бы один трассер, нужно менять магазин.

Еще лучше, если в патроннике остался патрон, в таком случае не придется тратить время на передергивание затвора. Впрочем, в пылу боя представляется сомнительным, чтобы солдат задумывался над такими мелочами, как подсчет вылетевших патронов. В любом случае лучше поменять не полностью израсходованный магазин, чем в критический момент терять время на перезарядку.

Если выбрасывать пустые магазины, возникнут проблемы. Но в напряженной ситуации лучше не терять времени на их помещение в разгрузочный жилет или подсумок. Тем более что в пылу боя можно перепутать пустые и полные магазины. При ведении огня со стационарной позиции пустые магазины нужно отбрасывать в одно место. При возникновении паузы их необходимо снарядить и разместить на себе.

Ручной противотанковый гранатомет (многоразового использования) также должен быть готов к немедленному применению. Однако не всегда можно применить его именно в том месте, где возникла необходимость. Это связано с опасностью, которую несет реактивная струя при выстреле сзади гранатомета. Поэтому гранатометчик должен не только внимательно относиться к выбору позиций, но и при движении постоянно иметь представление о возможности немедленного ведения огня. Ведь от выстрела могут пострадать идущие сзади товарищи. Во время дождя на гранату надевается пакет, не препятствующий стрельбе.

Подствольный гранатомет также должен быть готов к быстрому применению, то есть быть заряжен. На предохранитель его (по крайней мере российский ГП-25) ставить не нужно, поскольку для выстрела и так требуется значительное усилие, что практически исключает возможность случайного выстрела. Не следует вести огонь из ГП-25 на расстоянии ближе 40 метров, поскольку в этом случае граната может не успеть встать на боевой взвод. Опасно стрелять по окнам высотного здания, стоя у его подножия, поскольку при промахе граната срикошетирует и упадет обратно.

Все действия должны производиться в парах (тройках). Члены пары должны постоянно видеть друг друга и знать, где находятся другие товарищи. Такой статистики нет, но немало бойцов погибло от пуль собственных товарищей, перепутавших их с противником. Однако при этом нельзя собираться группами, подвергая риску остальных.

Нельзя находиться на открытом месте неподвижно. Необходимо либо двигаться, либо прятаться. Перемещения происходят быстрыми короткими перебежками от укрытия к укрытию. При этом нельзя терять ориентацию в пространстве. Всегда необходимо помнить, с какой стороны свои, с какой - чужие. В условиях плотной застройки и неравномерности продвижения разных групп и отдельных бойцов ситуация меняется очень быстро. Поэтому, если стрелять по всему, что шевелится и внезапно появляется, можно попасть в своих.

Для уверенной ориентации нужно чаще останавливаться (в укрытии) и осматриваться. Перемещения должны быть плановыми, а не хаотичными.

Прежде, чем бежать, нужно четко уяснить направление и цель, при достиже-нии которой боец опять должен занять защищенную позицию. Только в случае попадания под внезапный огонь противника необходимо сразу же занимать ближайшее укрытие. При плотном огне, да и вообще для снижения риска и повышения скрытности, перемещения можно производить ползком или на четвереньках. Перемещаться нужно вдоль стен, кустов, завалов и прочих предметов, не выбегая на открытые места. Для преодоления опасного пространства часто применяется задымление. Оно спасает от прицельного огня.

Любые передвижения должны происходить под взаимным прикрытием. Прикрытие осуществляется не только при передвижении, но и при возникновении пауз по разным причинам: оказание помощи, перезарядка и т. п. При этом должен поддерживаться голосовой контакт. При необходимости выйти из активного боя об этом надо сообщить напарнику.

При продвижении по незнакомому населенному пункту нужно запоминать дорогу, поскольку на проводников надежды мало.

Проходя под окнами, нужно нагибаться, а окна, расположенные ниже уровня пояса, перепрыгивать. Двигаясь внутри помещения, также следует избегать появления напротив окон и проломов. Враг может поразить огнем из другого здания или с иной внешней позиции.

Необходимо заострить внимание на «левостороннем правиле». Оно заключается в том, что физиологически человеку удобнее и быстрее переносить огонь влево. Данное правило действует для правши. Для левши все наоборот. То есть движение оружия наружу, будь то пистолет или автомат, менее естественно и удобно. Перенос огня и ведение прицельной стрельбы вправо (для правши) или влево (для левши) сопряжены с необходимостью поворота корпуса. Исключение составляет стрельба из пистолета с одной руки. Из этого правила вытекает многое, и далее оно еще будет упоминаться.

При выборе огневой позиции или при наблюдении необходимо (далее все для правши) выглядывать и вести огонь справа от предмета, за которым вы прячетесь. Таким образом, будет защищено практически все тело, за исключением правого плеча и руки, а также правой части головы. При стрельбе слева от препятствия стрелок вынужден раскрываться полностью. Появление головы над защитным предметом вообще недопустимо. Чем ближе к земле будет голова, тем меньше она будет бросаться в глаза противнику. Еще лучше, если имеется зеркальце (лучше на штанге), с помощью которого можно вести наблюдение не высовываясь.

Однако зеркало может дать блики, которые демаскируют позицию. Поэтому при его использовании нужно учитывать, где находится солнце. Вообще при наличии выбора направления лучше заходить со стороны солнца, чтобы оно слепило противника, а не вас.

В случае необходимости вести огонь слева от защитного препятствия, лучше переложить автомат в левую руку. Хотя это неудобно и непривычно, но гораздо более безопасно. То же касается и стрельбы из пистолета.

При огибании в движении какоголибо препятствия (например, угла здания), делать это необходимо справа. В случае внезапной встречи с противником и необходимости немедленно открыть огонь оружие сразу будет направлено на врага при минимальной «открытости» корпуса бойца. Для огибания угла слева также необходимо переложить автомат в левую руку. Бояться неудобства не следует, поскольку на таких коротких дистанциях промахнуться из автомата даже из неудобного положения сложно. Либо надо направить вперед левшу.

Обходя углы, нужно держаться подальше от них. Тогда панорама станет открываться постепенно и неприятные сюрпризы будут вовремя обнаружены. Производить огибание нужно медленно. При этом боец должен быть готов как к открытию огня, так и к быстрому отскакиванию назад.

Вообще движение должно быть медленным и осторожным. Помимо фронтального направления опасность представляют различные слуховые окна, проломы и проемы, которые могут располагаться как вверху, так и внизу. Обнаружить в них присутствие противника очень сложно, пока он сам себя не выдаст. Кроме того, всегда остается опасность попадания на мины. В условиях зданий это в основном растяжки и различные «сюрпризы». На растяжку может быть поставлено все, что угодно. Особенно часто минируются двери и различные ценные вещи (например, магнитофоны, телевизоры). Наибольший риск представляют предметы, перемещение которых является логичным и предсказуемым. Мины закладываются в местах, наиболее удобных для огневой позиции. Часто минируются груды различных предметов и трупы. Поскольку делается это обычно впопыхах, способы выбираются самые простые. Под труп кладется граната без кольца.

Смещение тела освобождает спусковой рычаг. Расчет делается на то, что, увидев своего товарища, лежащего без движений, первой реакцией будет стремление проверить, ранен он или убит.

Все подозрительные предметы зацепляются якорем-кошкой на веревке и смещаются. При этом необходимо находиться в укрытии, поскольку взрыв может быть большой мощности. В случае отсутствия веревки можно приме-нить длинный шест или доску. Закрытые двери подрываются либо отстреливается замок (иное запорное устройство). При этом необходимо соблюдать меры безопасности. Причем не только индивидуальные. Нельзя забывать о товарищах, которые могут оказаться в зоне поражения от рикошета либо от последствий взрыва.

Для профилактики будет нелишним вообще прошить дверь несколькими выстрелами. По этой же причине нельзя стоять напротив двери самому. С металлическими дверями следует быть осторожнее, так как есть риск рикошета, особенно от пуль небольшого калибра и невысокой пробивной способности. Выбивание дверей ногами достаточно рискованно.

Современные боеприпасы обладают очень большой пробивной способностью и позволяют поражать противника, находящегося за стенами из определенных материалов и иных, на первый взгляд, прочных конструкций. Часто психологически солдаты воспринимают за надежное укрытие легко простреливаемые предметы. Помнить об этом нужно, не только прячась от врага, но и стремясь его поразить через укрытие. Поражающий огонь может вестись даже через деревянный пол или ступеньки лестницы.

Прежде, чем войти в помещение или зайти за угол, необходимо бросить туда гранату. Гранату следует бросать с замедлением. То есть после освобождения спускового рычага нужно выдержать две секунды, после чего бросать. Такие действия требуют хладнокровия, но зато вам не выбросят ее обратно. Ведь замедление в три-четыре секунды - достаточное время для принятия контрмер или укрытия от поражения осколками. Если в зоне поражения окажутся товарищи, некоторые специалисты рекомендуют предупредить их криком «Граната!» или «Осколки!». Однако этим окриком предупреждаются и враги. Кроме того, нет гарантии, что товарищи услышат крик или успеют своевременно среагировать на него.

Поэтому правильнее будет бросать гранату, наверняка зная, что никто из своих не пострадает. И все же условные крики нужны еще и на тот случай, когда гранаты забрасывает про-тивник. Все, кто ее видит, должны громким криком предупредить своих об этом. При этом самому необходимо прыгнуть в ближайшее укрытие или нырнуть за угол и открыть рот, чтобы от взрывной волны не повредились ба-рабанные перепонки.

Многие инструкторы рекомендуют буквально забрасывать все подозрительные места «карманной артиллерией». Теоретически так и должно быть. Но один боец вряд ли возьмет с собой больше 15-20 гранат. При этом еще нужно ставить растяжки и оставить несколько штук для продолжения боя. Поэтому тотальное гранатометание допустимо при кратковременном штурме, после которого будет возможность пополнить запас.

Заброс гранат со слезоточивым газом широкого распространения в боевой обстановке не находит. Ведь он не только не поражает противника, но и не дает гарантий, что враг не способен к сопротивлению. К тому же неприятель может иметь противогазы, а лица, находящиеся в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, обычно не подвержены влиянию слезоточивого газа.

Кроме того, самим штурмующим необходимо принять индивидуальные меры для защиты. Также трудно предсказать, как «поведет» себя газовое облако. Наибольший эффект от гранат со слезоточивым газом достигается при необходимости принудить врагов, находящихся в закрытом помещении, сдаться или покинуть его. Светошумовые гранаты производят при взрыве ошеломляющий эффект и применяются в тех случаях, когда противника необходимо взять живьем.

Сразу после взрыва гранаты нужно ворваться в помещение. Следует помнить, что взрыв не дает гарантии полного поражения. Противник может укрыться за каким-нибудь прочным предметом или спрятаться в другом помещении. Поэтому расчет делается не только на поражающий эффект гранаты, но и на оглушение, ошеломление врага. Ворвавшись в помещение, необходимо быть готовым к немедленному открытию огня. В большом помещении можно открыть превентивный огонь по местам возможного укрытия противника. Но беспорядочная стрельба во все стороны может привести к поражению своих же бойцов рикошетом. Огонь можно вести без проникновения в помещение через дверной проем.

Вход в помещение производится быстро, без задержек на фоне проема. Движение идет наискосок к стене.

Всех пораженных врагов необходимо проверить. Нельзя двигаться дальше, не убедившись в смерти всех противников и не обыскав их. Возможно, при обыске обнаружится необходимая информация. Например, карты минных полей, рации, настроенные на частоты противника, планы обороны и т. п.

Продвигаясь вперед, нельзя оставлять за спиной непроверенные объекты. Проверенные помещения можно помечать условными знаками (обычно мелом) для идущих сзади подразделений и для себя, поскольку в пройденные помещения потом, возможно, придется вернуться. Обнаруженные мины в отсутствие саперов обозначаются. В простых случаях взрывное устройство можно попытаться обезвредить самостоятельно с помощью «кошки» либо ликвидировать путем подрыва другим взрывным устройством или расстрелять с безопасного расстояния. Но это все равно рискованно.

При движении по зданию в отсутствие громкого шумового фона необходимо прислушиваться к посторонним звукам. Соответственно сами бойцы должны перемещаться как можно тише. Для введения возможного противника в заблуждение нужно активно применять отвлекающие шумы. В то же время самому нужно относиться критически к подозрительным звукам. Не так уж сложно отличить стук брошенного камня от хрустящего под ногами битого стекла.

Штурм здания надо готовить таким образом, чтобы совершить его с первой попытки. Практика показывает, что неудачный штурм укрепляет волю обороняющихся и подрывает боевой дух атакующих. Да и тактически враг сможет предвидеть дальнейшие методы и пути атаки и соответствующим образом перегруппироваться. Поэтому после начала действий останавливаться уже нельзя. Даже при значительных потерях. Иначе они потом увеличатся многократно, как при отступлении, так и при второй попытке.

Столкновение с противником на короткой дистанции

Часто солдат попадает под обстрел, не понимая, откуда ведется огонь. В данный момент важнее спрятаться, уйти с линии огня. Для этого необходимо быстро броситься в ближайшее укрытие. Чтобы не тратить время на его поиск, еще при движении следует отмечать по пути подходящие места и двигаться между укрытиями короткими бросками. Ни в коем случае нельзя убегать, хотя у многих это наиболее естественное, инстинктивное движение. В этом случае враг спокойно расстреляет убегающего в спину.

В специальной литературе и различных статьях, посвященных городскому бою, часто можно встретить рекомендации при внезапной встрече с врагом перемещаться влево (вправо от противника). При этом идет ссылка на упоминаемое выше «левостороннее правило».

Когда читаешь подобные рекомендации, возникают сомнения не только в наличии у автора соответствующего боевого опыта, но и в его теоретической подготовке. Такой совет действительно может работать при встрече с противником, вооруженным пистолетом. Но для войскового столкновения, где основным оружием является автомат, все по-другому.

Да, «левостороннее правило» действует, но помимо него есть и другие факторы, лишний раз доказывающие, что бездумное списывание друг у друга не всегда полезно.

Во-первых, для большинства людей наиболее естественным является движение (кувырок) вправо.

Во-вторых, по «левостороннему правилу» перенос огня вправо (для правши) труднее и противоестественнее, чем влево. Но, ставя противника в затруднительное положение, вы ставите в такое же положение и себя. Причем стоящий противник имеет возможность переводить оружие вправо от себя поворотом всего корпуса, а вы, находясь в движении, вряд ли сможете это сделать без акробатической подготовки.

В-третьих, нельзя забывать о неотъемлемых свойствах автоматического оружия. Что делает противник, встретив вас на короткой дистанции? Наиболее вероятная и опасная его реакция - направить на вас ствол автомата и немедленно открыть огонь очередью. Что будет делать автомат? Послав первую пулю в сторону первоначального направления, его ствол начнет уводить вправо и вверх. Как раз в ту сторону, в которую рекомендуют убегать некоторые теоретики. Конечно, противник может вести корректировку огня по ходу вашего движения, но таких профессионалов - единицы. Подавляющее же большинство будет стрелять именно так, как описано выше. Тем более не следует забывать, что все это происходит в считанные мгновения.

Поэтому первое, что следует сделать, - броситься в укрытие. Если есть возможность на ходу выстрелить в сторону врага - замечательно. При этом прицельно стрелять не нужно, так как это замедлит перемещение. Автомат не вскидывается для прицеливания, огонь ведется сразу из исходного положения. Важно сбить противника с толку, испугать, заставить думать о своей безопасности. Если выстрелить не получилось, ничего страшного. Главное - выжить первые секунды. Активно пользуйтесь периферийным зрением.

Те же «теоретики» рекомендуют забросать врага гранатами на ходу. Можно попробовать, если они у вас уже готовы к броску. Но это сомнительно. Вряд ли у кого получится одновременно искать укрытие, двигаться к нему, перекладывать автомат и доставать гранаты, готовить их к броску и кидать. Все движения должны быть просты. Но отрабатывать их нужно заранее. Ни один человек в такой ситуации не будет думать и вспоминать, что об этом писалось в книгах. За него будет думать и действовать его тело.

В любом случае, в любой окружающей обстановке нужно сразу уйти с линии огня. Даже падение на пол может спасти от поражения, поскольку огонь обычно ведется на уровне груди. Открытие огня без ухода в сторону недопустимо, поскольку враг может иметь преимущество во времени и начать стрелять первым. Но и без этого всегда есть большой риск пострадать от пуль даже раненого противника.

При обратной ситуации, когда группа противника попадает под ваш огонь, необходимо сразу расставить приоритеты в поражении целей. Первыми уничтожаются враги, готовые к немедленному применению оружия (открывшие его) или броску гранат. Во вторую очередь - явные командиры, гранатометчики, снайперы, пулеметчики. В последнюю очередь уничтожаются убегающие враги. При уничтожении группы желательно начать с задних. Тогда передние не сразу поймут, что они обнаружены, и не сразу примут адекватные меры. В шуме окружающего боя ваши выстрелы могут быть не распознаны сразу. Тем более если применяется бесшумное оружие. Если же убить бегущего впереди, то задние, видя его падение, сразу среагируют на это.

Если товарищ получил ранение при движении группы, его должны подхватить бегущие рядом, оттащить в укрытие и оказать неотложную помощь либо сразу передать санитарам, если таковые присутствуют. Если товарищ получил ранение на открытой местности, простреливаемой врагом, при перемещении к укрытию не следует сразу бросаться его выручать, иначе можно попасть под огонь самому. Чеченские снайперы широко применяли такую тактику. Они специально ранили военнослужащего с таким расчетом, чтобы он не мог самостоятельно передвигаться. Поскольку для русского солдата испокон веков жизнь товарища имела не меньшую ценность, чем своя собственная, раненого тут же бросались спасать. Снайперы (снайпер) ранили и этих солдат. Когда остальные товарищи понимали, что бежать на помощь бессмысленно, снайперы добивали неподвижных раненых.

Поэтому для спасения раненого товарища необходимо сразу установить дымовую завесу. Снайперы, гранатометчики и пулеметчики должны попытаться выявить снайперские позиции врага и подавить их. Раненого лучше вытаскивать с помощью брошенной ему веревки.

Снайперы в городе вообще являются наиболее опасными врагами. При подготовке к бою они выбирают (при необходимости оборудуют) для себя несколько позиций: как для наблюдения, так и для стрельбы. Снайперы могут действовать в одиночку, но чаще с напарником или под прикрытием нескольких автоматчиков. Также может работать группа снайперов.

Тактика подавления снайперских точек противника шквалом беспорядочного огня себя не оправдывает. После выстрела из глубины помещения снайпер меняет позицию и обычно остается неуязвимым. Для нейтрализации необходимо вычислить его позиции и при появлении уничтожить. Лучше всего с этой задачей справляются снайперы и гранатометчики. Если вражеский снайпер действует не на подконтрольной ему территории, его поиском занимаются небольшие поисковые группы. При столкновении с ними снайперской паре (наиболее распространенная практика) очень трудно противостоять штурмовой группе.

Действия в темноте

В темноте нельзя действовать кавалерийским наскоком. Продвижение осуществляется медленно и осторожно. Нельзя входить в темное помещение, пока глаза не адаптировались к темноте. Для ускорения привыкания применяется такой прием. За несколько минут до вхождения в темное помещение один глаз закрывается и открывается уже в темноте.

Если же имеются фонари, задача упрощается. Вообще-то без них лучше в темноту не входить. Если есть возможность осветить помещение из безопасного места снаружи - этим нужно воспользоваться. Например, один солдат будет освещать комнату (с соблюдением мер безопасности) через слуховое окно и отвлекать на себя внимание. В это время другие бойцы осуществят проникновение. Сами они будут находиться в темноте, но основной объем комнаты окажется освещен. Если же требуется входить самому, фонарь необходимо держать в стороне на вытянутой руке.

Данный вопрос сейчас является достаточно спорным. Например, некоторые американские инструкторы полиции рекомендуют держать фонарь в руке, скрещенной в запястье с рукой, держащей пистолет. Таким образом, луч фонаря всегда направлен туда, куда и ствол пистолета. Это, безусловно, хорошо. Однако не всегда можно и удобно вести огонь с двух рук. Удержание пистолета двумя руками несколько сковывает движение и ограничивает пространственную свободу (термин не является официальным). Главный же недостаток такого способа удержания - провокация затаившегося врага на стрельбу по источнику света, то есть непосредственно по владельцу фонаря.

Заявления, что «сейчас все преступники грамотные и знают, что стрелять нужно не по источнику света, а рядом», не выдерживают критики. Ведь в такой ситуации ведение огня, скорее, будет вестись не по знаниям, а по инстинктам. Данная техника предполагает использование пистолета, поскольку автоматическое оружие за рубежом уже давно комплектуется специальными фонарями. Однако российским солдатам можно предложить только самим импровизировать с приспособлением обычных фонариков.

При движении в темноте можно импровизировать. Например, присесть, подняв фонарь в вытянутой руке. Или положить его, или бросить так, чтобы он освещал направление предполагаемого укрытия противника, а самому совершить бесшумный маневр. При этом можно использовать отвлекающие факторы.

Самый примитивный - бросок в сторону какого-нибудь предмета. Можно периодически включать фонарь, путая и ослепляя противника. Однако при таких вспышках можно и самому потерять ориентацию. Причем для таких действий фонарь должен включаться нажатием кнопки, а не ползунком или, тем более, поворотом «головки». После каждой вспышки надо менять позицию. Такой прием очень эффективен и менее опасен, чем движение с постоянно включенным источником света. Некоторые освещенные участки можно преодолевать рывком. При движении в темноте не нужно производить лишнего шума, курить и обнаруживать свое присутствие и место нахождения бессмысленной стрельбой.

Исходя из сказанного, можно сделать вывод о требованиях, предъявляемых к фонарю. Естественно, он должен быть компактным, надежным, мощным и долговечным. Включение его должно производиться как кнопкой (све-тит только при ее удержании), так и тумблером постоянного света. Конечно, фонарь должен быть противоударным.

Наилучшим выходом будет использование приборов и очков ночного видения. Но нельзя забывать, что ПНВ дает излучение, обнаруживаемое оптикой противника.

Применение стрелкового оружия, не снабженного пламегасителями или приборами бесшумной и беспламенной стрельбы, также сильно демаскирует позиции стрелков в условиях темноты.

В многообразии застроек населенного пункта и мест расположения противника под воздействием десятков различных факторов возникает масса разнообразных ситуаций, каждая из которых уникальна. Ведение боевых действий в населенном пункте требует специальной предварительной подготовки: боевой, физической и тактической. Однако солдату, который не умеет думать, импровизировать и действовать в сложных ситуациях, придется тяжело даже при наличии специальной подготовки. Но гораздо хуже будет его товарищам, так как в городе взаимодействие между бойцами и подразделениями особенно важно.

Искусство управления войсками по опыту войн ХIХ-ХХ веков

Рис. 8. Сущность и содержание управления войсками

УПРАВЛЕНИЕ ВОЙСКАМИ - это целенаправленная деятельность командиров, штабов, начальников родов войск и служб по поддержанию боевой готовности частей (подразделений), подготовке их к бою и руководству ими при выполнении поставленной задачи

Тактика - искусство управления войсками

Сердцевину тактики как теории и практики ведения боя составляет искусство управления войсками (рис. 8). Без управления нет боя. В случае если знания, умения и навыки каждого военнослужащего приводят в действие отдельные образцы вооружения, боевой техники в составе первичных войсковых подразделений (отделения, расчета͵ экипажа), то система управления войсками реализует потенциальные возможности всех войсковых формирований в их совокупности и соответствии с предназначением и потенциальными возможностями. Только посредством управления возможно реализовать на практике замысел боя -добиться высокой боевой готовности подразделений, умелого сосредоточения усилий войск и непрерывности их взаимодействия, осуществить гибкий маневр и всестороннее обеспечение.

Во все времена управление рассматривалось полководцами, военными теоретиками как сложное многогранное искусство.

УПРАВЛЕНИЕ ВОЙСКАМИ ВКЛЮЧАЕТ:

1. Непрерывное добывание, сбор, анализ, обобщение и оценка данных обстановки

2. Принятие решения

3. Доведение задач до подчиненных

4. Планирование боя

5. Организация поддержания взаимодействия

6. Организация и проведение мероприятий по повышению (поддержанию) боевой готовности подразделений, обеспечению их безопасности, боевому, техническому, тыловому обеспечению

7. Организация системы управления, в т.ч. системы связи

8. Непосредственное руководство подготовкой подразделений к выполнению задач

9. Организация и осуществление контроля и помощи подразделениями и др.
Размещено на реф.рф
мероприятия

Вот что писал, к примеру, А.М. Василевский: ʼʼУправление войсками - это искусство, причем искусство сложное, многогранное, умовое и психологическое. Думаю, что каждый военачальник, будь то командир части или дивизии, командующий армией или фронтом, должен быть в меру расчетливым и осторожным. У него такая работа͵ что он несет ответственность за жизнь тысяч и десятков тысяч воинов, и его долг - каждое свое решение взвешивать, продумывать, искать наиболее оптимальные пути к выполнению боевой задачиʼʼ 35 . Высоко оценивал роль управления войсками английский военный теоретик Лиддел Гарт. Он отмечал: ʼʼХотя сражение представляет собой физический акт, управление им осуществляется умом человекаʼʼ 36 . В. Черемисов писал, что ʼʼот командира требуется не слепое исполнение приказаний, а разумная самодеятельность, не ремесленная выучка, а подлинно художественное творчествоʼʼ 37 .

Маршал Советского Союза И.Х. Баграмян в своей книге ʼʼВеликого народа сыновьяʼʼ, характеризуя полководческую деятельность Г.К. Жукова, А.М. Василевского, К.К. Рокоссовского, Б.М. Шапошникова, С.К. Тимошенко, И.С. Конева, отмечал, что каждый из них имел свой характер, творческий почерк, но всех их объединяло одно - высокое искусство управления войсками, ʼʼнеуемная энергия, умение смело брать на себя ответственность, быстро ориентироваться в самой сложной обстановкеʼʼ 38 .

В современных условиях управленческий фактор правомерно приравнивается по своей значимости в достижении успеха в бою к материальному фактору (количеству и качеству войск и вооружения), а уровни управления противоборствующих сторон являются важным показателем их боевых возможностей и рассматриваются как соотношение боевых средств.

Современное искусство управления войсками впитало в себя многовековой опыт войн, крайне важно сть изучения которого обусловлена прежде всего тем, что без знания прошлого невозможно проникновение в будущее. Исторический подход в вопросах управления призван вооружить офицерские кадры методологическими ориентирами, умением выявлять основополагающие тенденции развития процесса управления. Уроки прошлого помогают избежать ошибок, допущенных предшествующими поколениями.

35 Василевский А,М. Дело всей жизни. М.: Политиздат, 1973. С. 437.

36 Л и дде л Гарт Б.Х. Стратегия непрямых действии, С. 488.

37 Черемисов В. Основы современного военного искусства. Киев. 1910. С. 2.

38 Баграмян И.Х. Великого народа сыновья. М.: Воениздат, 1984. С. 7.

Служба управления войсками зародилась и получила довольно широкое развитие задолго до появления регулярных армий. Еще в период рабовладельческого общества военачальник, организуя поход, должен был определить его цель и пути ее достижения, вести разведку, выбирать место сражения, осуществлять охранение, снабжение войск, согласовывать действия когорт, легионов, отрядов, дружин и т.п.

Научные основы теории и практики управления войсками в наиболее полном виде закладываются в XVIII-XIX веках в работах А.В. Суворова ʼʼНаука побеждатьʼʼ (1795-1796), Генриха Ллойда ʼʼДух новейшей военной системыʼʼ (1799), К. Клаузевица ʼʼО войнеʼʼ, А. Жомини ʼʼОчерки военного искусстваʼʼ и других трудах. В них на базе обобщения опыта войн была дана формулировка понятия ʼʼуправление (руководство) войскамиʼʼ, показана сложность этого процесса, излагались требования к полководцу, который должен, по словам Клаузевица, во-первых, обладать ʼʼумом, способным прозреть мерцанием своего внутреннего света сгустившиеся сумерки и нащупать истину; во-вторых, мужеством, чтобы последовать за этим слабым указывающим проблескомʼʼ 39 .

Немало ценного по искусству управления войсками содержится в трудах Наполеона и опыте его полководческой деятельности, хотя не со всеми высказанными им положениями можно согласиться. Прежде всего это относится к неоднозначной оценке великим французским полководцем человеческого фактора в войне. Он писал, что ʼʼна войне люди (солдаты) - ничто, полководец - все... Не римская армия покорила Галлию, - утверждал Наполеон, - а Цезарь; не карфагенская армия заставила трепетать у ворот Рима республику, а Ганнибал; не македонская армия достигла берегов Инда, а Александр... не прусская армия защищала семь лет Пруссию, а Фридрих Великийʼʼ 4 ". В этом проскальзывало определенное пренебрежение к солдатским массам.

По-иному понимали роль человека в войне русские полководцы А.В. Суворов, П.А. Румянцев, П.И. Багратион, Г.А. Потемкин, М.И. Кутузов, М.Б. Барклай-де-Толли и другие. В своей деятельности они опирались на инициативу и находчивость русского солдата͵ его патриотические качества, добива-

39 Клаузевнц К. О войне. Т I. М.: Воениздат, 1941. С. 66.

40 Цит. по: Советская военная энциклопедия. Т. 5. М.. 1978. С. 506.

лись того, чтобы каждый из них понимал свой маневр в бою. Все уставы русской армии, начиная с устава ʼʼУчение и хитрость ратного строения пехотных людейʼʼ (1647), были пронизаны идеей развития самостоятельных действий командиров, поощрением находчивости, хитрости, смекалки воинов в бою.

По мере того как разрасталась армия, требования к управлению войсками все более повышались. К началу XIX века в России значительное усовершенствование получила оргштат-ная структура войск, были созданы пехотные и кавалерийские дивизии и корпуса постоянного состава, а в 1812 году введено в действие положение об управлении войсками ʼʼУчреждение для управления большой действующей армиейʼʼ. В соединениях (дивизиях и корпусах) были учреждены штатные органы управления - штабы, а также введена должность начальника штаба. Вместе с тем становилось все более очевидным, что существовавшая система связи (почта и подвижные средства связи) не способна в полной мере обеспечить требуемую быстроту передачи распоряжений и боевых документов. Русские ученые и изобретатели, стремясь разрешить данную проблему, достигают определенных успехов. Так, в 1795 году И.П. Кули-бин сконструировал семафорный (оптический) телеграф. Вскоре офицер флота А.М. Бутаков изобрел телеграф, состоявший из флага, вымпела и шара. Эту систему связи в 1810 году применил адмирал Д.Н. Синявин во время войны России с Турцией 41 .

В годы Отечественной войны 1812-1814 годов связь ставки Кутузова с Москвой и Петербургом обеспечивалась фельдъегерями и почтой. Командующие армиями осуществляли связь с командирами корпусов при помощи конных адъютантов и ординарцев. Управление в звене дивизия-батальон организовывалось через пеших ординарцев, конных посыльных и сигналами (трубы, барабаны). При умелом руководстве такая система управления позволяла своевременно собирать данные об обстановке, принимать на их базе решения и доводить распоряжения до войск. Вот один из таких примеров. Французы во время Бородинского сражения, овладев деревней Семеновское, подтянули к выгодному для них участку 35-тысячное войско и около 300 орудий, они готовились к решительной атаке на батарею Раевского, но Кутузов упредил события. Получив сведения о действиях французов, он через ординарцев передал приказ атаманам Платову и Уварову ударить конни-

Военныи вестник. 1989. № 2. С. 77.

цей по левому флангу противника. Неожиданной атакой казаки спутали все планы неприятеля, нанесли ему ощутимый урон, а затем организованно отошли, поддерживая связь с командованием и соседями 42 .

Благодаря хорошо действующей почтовой связи и подвижным средствам Кутузову удалось обеспечить пополнение армии резервами (пехотой - из Арзамаса, кавалерией - из Мурома, казачьими полками - с Дона). Характерно, что Кутузов в качестве основного отчетного документа о боевых действиях ввел письменные донесения. Οʜᴎ доставлялись штабами армий и корпусов два раза в сутки с обязательным указанием места͵ числа и часа отправки. Из главного полевого штаба войскам, партизанским отрядам конными ординарцами через адъютантов посылались распоряжения о дальнейших действиях, поддержании взаимодействия, связи, сообщения о движении противника, а также личные указания главнокомандующего 4 -.

Коренные изменения в системе управления войсками произошли с появлением массовых армий, оснащенных более совершенными видами оружия и боевой техники. Во второй половине XIX века появилось нарезное артиллерийское и стрелковое оружие, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ стало быстро развиваться, особенно после изобретения бездымного пороха. Резко увеличились дальность, точность и эффективность огня. Развитие железнодорожного транспорта и появление автомобилей обеспечивали широкий маневр войск. Под влиянием этого вооруженная борьба значительно усложнилась, повысилась роль огня, возросла живучесть армий, появилась возможность подготовки резервов, переброски их на фронт, маневрирования силами и средствами. Изобретение телеграфа и телефона позволило управлять войсками на расстоянии.

В таких условиях генеральное сражение как форма военных действий стало терять свой приоритет. Резко возрос размах военных действий. Так, в случае если крупнейшие сражения во франко-прусской войне у Гравелота и Седана (1870) при участии с обеих сторон в общей сложности полумиллионной группировки войск развертывались на фронте в 12-15 км и 3-5 км в глубину, то в Русско-японскую войну активные боевые действия охватывали пространство в сотни километров. Особенно резко увеличился размах операций в Первую мировую войну, где уже вся территория театров военных действий стала ареной ожесточенных сражений. Это усложнило процесс планирования операций, повлияло

42 Военный вестник. 1989. № 2. С. 77-78. 43 Там же. С. 79.

на характер управления войсками. Структура управленческих органов стала многоступенчатой. В случае если в XVIII веке высшими оперативными единицами были дивизии и корпуса, то в первой четверти XX столетия - это армии, фронты (группы армий).

Огромный размах вооруженной борьбы потребовал изменить способы стратегического и оперативного управления. Невозможно стало управлять многомиллионными армиями по старой схеме ʼʼглавнокомандующий - армияʼʼ. Сложилась новая структура высших органов управления: ставка - фронт (группа армий) - армия. Применение технических средств связи (телефон, телеграф, радио, самолеты и автомобили) обеспечило высокую степень централизации управления. За годы Первой мировой войны армейское звено управления утратило былую самостоятельность и стало действовать по директивам главного и фронтового командования.

Основной тенденцией в развитии содержания управления в тактическом звене в период Первой мировой войны явилось значительное возрастание объёма задач, решаемых командирами дивизий и полков и их штабами при подготовке и в ходе боевых действий. Это обусловливалось тем, что бой принял общевойсковой характер.
Размещено на реф.рф
Остро встала проблема организации и поддержания взаимодействия различных родов войск, всестороннего обеспечения боевых действий. В ходе войны повысилась роль штабов как органов управления, особенно оперативных отделений, расширились их функции, значительно возросли права начальника штаба в управлении войсками, дальнейшее развитие получила система связи, совершенствовалась боевая документация. В межвоенный период в Красной Армии велись интенсивные поиски новых структур и методов управления войсками, что нашло отражение в полевых уставах. Так, во Временном полевом уставе РККА 1925 года вопросам командования, технике управления войсками, поддержания боеспособности войск, службе связи и разведки посвяшено 262 параграфа. Определенная преемственность в данном отношении была сохранена и в последующих проектах полевых уставов РККА (1929. 1936, 1939, 1940, 1941).

Большую роль в развитии системы управления в Красной Армии в довоенный период сыграло Наставление по полевой службе штабов, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ переиздавалось в 1926, 1933 и 1936 годах. Так, в Наставлении 1926 года впервые в истории военного искусства достаточно полно была изложена теория и практика работы штабов по обеспечению управления войсками. В нем содержались функциональные обязанности должностных лиц

штабов по подготовке и в ходе ведения боя, порядок его планирования, обеспечения, согласования боевых усилий войск, доведения решения командира до подчиненных, организации разведки и других видов обеспечения.

В 20-х и первой половине 30-х годов XX века вышли в свет труды по теории управления войсками М.В. Фрунзе, М.Н.Тухачевского, Б.М. Шапошникова, Н.Е. Варфоломеева, В.К.Триан-дафиллова, С.Н. Красильникова, М.Р. Галактионова, А.П.Лап-чинского и др.
Размещено на реф.рф
Особо следует отметить фундаментальный военно-теоретический труд Б.М. Шапошникова ʼʼМозг армииʼʼ. Он во многом сохранил свою ценность и в настоящее время.

Существенное влияние на пересмотр сложившихся взглядов по вопросам управления войсками оказала выработка теории глубокого боя. Ее основные положения требовали по-иному организовать боевые действия. Особенно это касалось взаимодействия родов войск в ходе одновременного огневого воздействия на всю глубину боевого построения противника с целью добиться быстрого взлома обороны с последующим вводом в прорыв подвижных войск и высадкой воздушных десантов для развития успеха. Все это обусловливало возрастание роли связи, особенно радиосвязи.

В ходе военной реформы 1924-1925 годов существенные изменения произошли в структуре органов управления в дивизиях и полках. В основу их построения были положены принципы устойчивости, оперативности и непрерывности управления. При этом не все эти требования удалось реализовать на практике.

Великая Отечественная война подвергла жестокому испытанию сложившуюся в довоенное время систему управления войсками, внесла в нее немало коррективов. Первые дни боев показали, что далеко не все командиры и штабы оказались подготовленными к управлению частями и подразделениями при внезапном нападении противника. Во многих стрелковых дивизиях первого эшелона была потеряна связь с подчиненными частями и со старшими начальниками. Особенно существенные недостатки наблюдались при отходе войск и выходе из окружения. К примеру, соединения 5-й и 21-й армий Юго-Западного фронта в сентябре 1941 года, потеряв управление, перемешались при отходе и пробивались из окружения отдельными отрядами и группами численностью от нескольких десятков до нескольких тысяч человек 44 .

44 История Великой Отечественной пойны Советского Союза 1941 - 1945. Т. 2. М.. 1963. С. 34-37.

Главной причиной неэффективного управления явилось то, что в довоенное время командиры и штабы учились управлять войсками преимущественно в наступлении, в благоприятной обстановке при наличии превосходства над противником в силах и средствах и сохранении за собой инициативы действий.

Перестройка в методах работы органов управления по организации и ведению боя осуществлялась ʼʼна ходуʼʼ и проходила очень болезненно. Крайне неблагоприятные условия, сложившиеся в первые же часы войны (постоянные перебои в связи, плохая разведка, отсутствие данных не только о противнике, но и о соседях, а нередко и о своих частях), приводили к путанице и неразберихе. Многие командиры принимали решения только по карте, без проведения рекогносцировки. Взаимодействие организовывалось в общих чертах, не уделялось должного внимания организации боевого обеспечения, маскировке, инженерному обеспечению.

Ставка Верховного Главнокомандования в ходе войны принимала решительные меры по улучшению системы управления войсками во всех звеньях. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что до 1944 года было издано 30 уставов и наставлений, в т.ч. Боевой устав пехоты 1942 года, Полевой устав 1943 года (проект), Наставление по полевой службе штабов 1942 года, Наставление по войсковой разведке, Наставление по связи, Наставление по прорыву позиционной обороны противника и др. 45 Большую роль в совершенствовании управления играли приказы и директивы Ставки Верховного Главнокомандования, информационные сборники, бюллетени и инструкции Генерального штаба, в которых отражался накопленный боевой опыт и изменения в средствах и способах вооруженной борьбы.

Совершенствование структуры органов управления не обходилось без ошибок. К их числу следует отнести ликвидацию с началом войны корпусных управлений. В результате к концу 1941 года из 62 управлений корпусов осталось лишь шесть, а количество управлений общевойсковых армий возросло с 27 до 58*. При отсутствии корпусных управлений командующие армиями вынуждены были создавать временные оперативные группы для руководства войсками, действовавшими на отдельных направлениях. Боевая практика потребовала возродить корпусное звено управления. В течение 1942-1943 годов количество корпусов возросло до 61. Улучшению системы управления войсками существенно способствовало создание в ходе

45 Попель Н.Н., Савельев В.П., Шеманский П.В. Управление войсками в голы Великой Отечественной войны. М.: Воениздат, 1974. С. 17. 46 50 лет Вооруженных Сил СССР. М.: Воениздат, 1968. С. 269.

воины мощных механизированных, танковых, артиллерийских и зенитных артиллерийских соединений. В целом на выработку оптимальной структуры органов управления войсками в войну потребовалось более двух лет. Она сложилась в основном лишь к концу 1943 года.

Опыт войны показал, что важнейшую роль в обеспечении управления войсками играют общевойсковые штабы. В Наставлении по полевой службе штабов 1942 года указывалось, что ʼʼштаб является органом командира по управлению войсками. Он организует и обеспечивает непрерывное управление войсками и несет за это полную ответственность... Начальник штаба является основным организатором по осуществлению воли командования и управления войскамиʼʼ. Согласно Полевому уставу 1943 года начальник штаба стал первым заместителем командира, начальник тыла и начальники служб были обязаны постоянно держать его в курсе проводимых ими мероприятий и отданных распоряжений по обеспечению решения командира.

Оперативность и непрерывность руководства войсками в ходе войны во многом зависели от создания рациональной системы пунктов управления. В начале войны управление в дивизии и полку осуществлялось с одного пункта. При выходе его из строя это часто приводило к потере управления. По этой причине было признано необходимым создавать в каждой командной инстанции (начиная с полка) несколько пунктов управления. Οʜᴎ организовывались за счёт эшелонирования (деления) штатных сил и средств аппарата управления. Основным пунктом управления стал командный пункт. На нем сосредоточивалась вся работа по планированию и организации боевых действий, а также по руководству частями (подразделениями) в ходе боя. В состав командного пункта входил наблюдательный пункт, который организовывался в ходе боя для наблюдения за действиями войск. Вместе с тем, для управления тылом создавалась тыловая группа (второй эшелон) управления, которую возглавлял начальник тыла.

В танковых и механизированных соединениях действовал мобильный командный пункт. Он делился на три составные части: группу управления, узел связи и группу обслуживания. В ходе боевых действий из состава командного пункта выделялись при крайне важно сти оперативные группы.

Анализируя систему управления войсками, сложившуюся в начальный период войны, следует отметить, что она нередко страдала чрезмерной централизацией. Старшие начальники

без особой крайне важно сти вмешивались в функции подчиненных командиров, и это часто лишало последних инициативы и самостоятельности. Учитывая данное обстоятельство, Ставка Верховного Главнокомандования в 1943 году издала директиву, согласно которой старшие начальники не имели права без нужнобности вторгаться в работу подчиненных, управлять войсками ʼʼчерез их головуʼʼ.

Еще одним недостатком в деятельности органов управления был шаблон в планировании боевых действий, облегчавший противнику вскрытие характера действий наших войск. Особенно часто шаблонный подход наблюдался в проведении разведки боем накануне наступления. Вот что писал по этому поводу немецкий генерал К.Типпельскирх: ʼʼРазведка боем являлась верным признаком того, что на другой день последует ожидаемое наступление противника. Одновременно это служило сигналом для нашей артиллерии и расчетов тяжелого пехотного оружия занимать подготовленные позиции, для пехоты - покидать первую траншею и отходить на вторую, дабы снизить эффективность артиллерийской подготовки противникаʼʼ 47 .

В целом же в ходе войны был накоплен большой положительный опыт в управленческой деятельности генералов и офицеров. Многие бои свидетельствуют об их творческом, новаторском подходе к решению боевых задач, умении достичь внезапности нанесения ударов по противнику, применении военной хитрости, способности добиваться успеха малой кровью за счёт военного мастерства. Война закалила волю молодых талантливых командующих и командиров, приучила их к самостоятельности. Как отмечает генерал армии И.М. Третьяк, который в возрасте 20 лет уже командовал полком, ʼʼво время войны ʼʼкомандирских нянекʼʼ не было. Каждому офицеру без скидки на молодость и неопытность доверялось решение боевых задач и с каждого строго спрашивалосьʼʼ 48 .

К сожалению, в отечественной литературе слабо обобщен военный опыт управленческой деятельности выдающихся полководцев, командующих и командиров, который содержит немало поучительного и для современных офицеров. Характерно, что Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский, И.Х. Баграмян, А.М. Василевский, И.С. Конев, РЯ. Малиновский, Ф.И.Толбухин всегда стремились создавать в подчиненных штабах обстановку, способствующую проявлению творческой активно-

47 Типпельскирх К. История второй мировой войны. М.: Изд-во иностр.
Размещено на реф.рф
лит., 957. С. 317-318.

48 Третьяк И.М. Храбрые сердца однополчан. М.: Воениздат. 1977.С. 18.

сти подчиненных. В связи с этим будет уместно сослаться на опыт организаторской деятельности в боевой обстановке К.К. Рокоссовского, его взаимоотношения с подчиненными, офицерами штаба фронта. ʼʼМы старались, - указывал он, - создавать благоприятную рабочую атмосферу, исключающую отношения, построенные по правилу ʼʼкак прикажетеʼʼ, исключающую ощущение скованности, когда люди опасаются высказать суждение, отличное от суждения старшегоʼʼ 49 .

Образцом организованности, творческой устремленности был для подчиненных генерал армии И.Д. Черняховский. Солдаты и офицеры 3-го Белорусского фронта отзывались о нем так: ʼʼМы видели в нем командира решительного и справедливого, распорядительного и внимательного, непреклонного в осуществлении своей воли. Человек большой личной культуры, он умел каждому из своих подчиненных сказать вовремя теплое, ободряющее слово. Сама его требовательность к нам - всегда и во всем - была результатом глубокого знания обстановки и дела, знания жизни. Он умел добиться не только выполнения своих приказов и указаний, но и того, чтобы они выполнялись творческиʼʼ 50 .

Блестящим стратегом-организатором показал себя в годы войны генерал армии Н.Ф. Ватутин. В беседах с офицерами штаба Николай Федорович всегда подчеркивал, что при оценке обстановки крайне важно продумывать решение не только со своих позиций, но и с позиций противника. При этом приводил в пример хорошего шахматиста͵ который, проигрывая мысленно партию, противоборствует сам с собой. Ватутин считал, что только таким методом можно проследить неожиданные повороты и выявлять моменты возможного обострения обстановки.

Боевая практика показала, что гибкость и оперативность системы управления оказывают решающее влияние на характер боя, его ход и исход, предопределяют эффективность применения оружия и боевой техники, позволяют достичь успеха в более короткие сроки, с меньшими потерями, способствуют достижению внезапности нанесения удара, захвату инициативы и ее удержанию, поддержанию постоянного превосходства над противником на решающем направлении, позволяют диктовать ему свою волю.

Здесь уместно обратиться к такой философской категории, как соотношение объективного и субъективного в процессе боевых действий, чтобы попытаться понять, как складывающие-

49 Цит. по: Кардашов В. Рокоссовский. М.: Молодая гвардия, 1980. С. 247. 50 Дважды Герой Советского Союза генерал армии Иван Данилович Черняховский. М.: Воениздат, 1953. С. 19.

ся обстоятельства в бою влияют на практические действия командиров и штабов в конкретной обстановке, их способность подчинять своей воле ход боевых событий, находить выходы из трудных ситуаций. Вывод можно сделать такой: объективному фактору (условия обстановки) присуще положение определяющей причины возникновения возможностей победы или поражения войск, а субъективному фактору (мудрость командирского решения) свойственна решающая роль в превращении этих объективных возможностей в реальность.

За почти шесть десятилетий, прошедших после окончания Второй мировой войны, произошли коренные изменения в материальной базе войск, их техническом оснащении, организационной структуре, во взглядах на способы ведения боя. Все это не могло не повлиять на систему управления войсками. В ходе локальных войн, а также войсковых учений некоторые теоретические положения в этой области подверглись уточнению, что являлось импульсом для совершенствования технической базы управления и поиска новых методов организации и ведения боевых действий.

Искусство управления войсками по опыту войн ХIХ-ХХ веков - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Искусство управления войсками по опыту войн ХIХ-ХХ веков" 2017, 2018.

Ощущения и восприятия играют значительную роль, так как дают исходный материал для мышления командира. Однако они преимущественно отражают отдельные стороны явлений, объектов, предметов, внешнее соединение их свойств и качеств, что не обеспечивает проникновения в сущность связей и отношений, какие имеются между предметами и явлениями. Например, командир батальона обнаружил на поле боя колонну противника в составе пятнадцати танков. Сам по себе это важный факт. Но для командира еще более ценно установить, является ли данное подразделение элементом боевого порядка войск, с которыми уже ведется бой, или это вновь прибывшее подразделение, а также определить вероятный характер применения этих танков. На все эти вопросы на основе лишь восприятия ответить нельзя. Это можно сделать в результате анализа фактов и явлений, то есть мыслительной деятельности.

Мышление - это высший познавательный процесс, сущность которого в отражении в сознании людей объективной действительности в ее закономерных, наиболее существенных связях и отношениях. Если человек пользуется выученной наизусть таблицей умножения, то это еще не мышление. Мышление активизируется в тех случаях, когда у человека возникают вопросы, на которые нельзя получить ответы путем восприятия предметов и явлений. В поисках ответа на эти вопросы человек прибегает к новым действиям, операциям, направленным на раскрытие внутренних связей, сущности явлений, которые зачастую скрыты и не действуют непосредственно на органы чувств человека.

Мышление является мощным рычагом в познании действительности, проникновения в тайны природы, явлений объективной действительности, социальных и экономических отношений. Успешное управление войсками в бою невозможно без проникновения в сущность сложной, быстро меняющейся боевой обстановки, без раскрытия замыслов противника, противопоставления им своих творческих, неожиданных для врага способов и приемов ведения боевых действий. Поэтому трудно переоценить значение мышления командира. Управление войсками - это только один из видов деятельности человека. Поэтому естественно предположить, что если есть мышление командира как специфическое мышление, то должно быть и мышление математика, историка, изобретателя и ряда других профессий.

Известный географ Н. Баранский по поводу специфичности мышления считал, что существует географическое мышление, которое характеризуется тем, что оно, во-первых, привязано к определенной территории, «кладет» свое суждение на карту и, во-вторых, связанное, комплексное, не замыкающееся в рамках одного элемента или отрасли. Поэтому мы вправе сказать, что существует и мышление командира. Рассмотрим сначала, какие качества присущи мышлению командира, которые нередко, особенно применительно к конкретной личности, называют качествами ума. В интересах всестороннего освещения мышления оно рассматривается как бы самостоятельно.

Однако в жизни мышление не изолировано, а тесно связано с проявлениями психики. Большую роль в нем играют воля, чувства и эмоции. Поэтому будет, например, неверно представлять, что функцией мышления является принятие решения, разработка планов боя, а воли - обеспечение их исполнения. Уже при выработке решений, составлении планов на их содержание оказывают влияние чувства и воля, а при проведении в жизнь требуется и ум. В бою обстановка быстро и резко меняется. Часть данных будет неизвестна командиру. Как показывает опыт Второй мировой войны, даже в условиях менее динамичных боевых действий того времени удавалось вскрыть, например при подготовке наступления, в системе обороны противника не более 60 проц. целей. Еще труднее проникнуть в замысел вражеского командования, так как оно стремится не только скрыть его, но и ввести в заблуждение относительно своих истинных планов. Поэтому сведения, особенно о противнике, часто носят противоречивый характер.

Для того чтобы командир был в состоянии разбираться в противоречивых данных обстановки, по отдельным ее данным проникать в сущность замыслов врага, схватывать то главное, без чего невозможно принимать целесообразные решения, необходимо иметь такое качество, как глубина мышления. В подчинении любого командира теперь, как правило, находится значительно больше сил и средств, чем в прошедшей войне. Это, с одной стороны, определяет большие возможности подразделений для самостоятельных действий, но, с другой - расширяет круг решаемых командиром вопросов. Принимая решение, приходится учитывать множество данных, мысленно охватывать многие одновременно совершающиеся явления боя, своевременно ставить боевые задачи, отдавать указания значительному количеству непосредственно подчиненных должностных лиц, продумывать многообразные вопросы по всестороннему обеспечению боевых действий.

Такая деятельность обеспечивается широтой мышления командира. Для того чтобы принять решение, позволяющее успешно разгромить врага, очень важно глубоко уяснить задачу и проанализировать обстановку. Однако в связи с тем, что в ходе боевых действий обстановка постоянно изменяется, противник оказывает упорное сопротивление, этот анализ продуктивен только тогда, когда осуществляется с предвидением вероятных ее изменений. Предвидение очень важно и потому, что командир, как правило, не располагает исчерпывающими данными, особенно о группировке и замыслах противника. Поэтому не случайно, что бытует такое выражение «командир - человек, который предвидит». Есть различные мнения о том, чем является предвидение. Видимо, целесообразно говорить о дальновидности как качестве мышления, которое является основой предвидения, но последнее невозможно также и без глубины и широты ума. В современных условиях командиры всех звеньев при управлении войсками будут располагать ограниченным временем. Однако в любых условиях боя нельзя запаздывать с принятием решения, постановкой боевых задач.

Успешно решать эту сложную проблему офицеру позволит такое важное качество мышления, как быстрота. Принимая решение, твердо его отстаивая и проводя в жизнь, командир при изменении обстановки должен быть способным уточнить его или принять новое, применить другие приемы и способы ведения боевых действий. При резко и быстро меняющейся обстановке плохо, когда решение является догматическим, шаблонным. Целесообразно, чтобы оно учитывало вероятность этих изменений и позволяло осуществлять определенные контрмеры. Умение считаться со сложившимися условиями обстановки, своевременно подмечать изменения в ней и вносить соответствующие коррективы в решения или принимать новые свидетельствует о гибкости как качестве мышления командира. Гибкость мышления командира связана с таким качеством, как критичность мышления.

Она позволяет правильно оценивать свои решения и действия, тщательно взвешивать предложения и имеющиеся данные. Ведь в бою, как уже говорилось выше, не все данные достоверны, точны. Поэтому анализ данных обстановки следует осуществлять с определенной критичностью, не принимая все безоговорочно, особенно при оценке данных о противнике. Известную долю критичности целесообразно проявлять и в отношении докладов о действиях и положении своих войск, так как подчиненные командиры не всегда имеют точные данные, а признаться в этом иногда считают неудобным. В то же время критичность мышления не имеет ничего общего с недоверием, подозрительностью и мнительностью Командир несет полную ответственность за свои решения, приказы и распоряжения.

Поэтому, прислушиваясь к мнению и советам подчиненных, командир в то же время принимает решение самостоятельно. Самостоятельность его решений и действий в значительной степени зависит от самостоятельности мышления, которая заключается в уверенности и устойчивости суждений, умозаключений и мнений. Получающий все большее признание при подготовке боя метод параллельной работы требует, чтобы командир приступал к выработке решения и планированию боя на основе предварительных боевых распоряжений вышестоящего начальника, не ожидая полного завершения планирования боя в вышестоящем органе управления, не надеясь на подсказку сверху. Если же учесть, что в ходе боевых действий командир будет получать указания от вышестоящего начальника гораздо реже, чем прежде, то можно сделать вывод, что в современных условиях значение этого качества мышления резко возросло.

В бою командир очень редко располагает абсолютным превосходством над противником в силах и средствах. Зачастую ему приходится смело идти на ослабление второстепенных направлений для того, чтобы сосредоточивать превосходящие силы на главном направлении. В то же время обстановка обычно не бывает до конца ясной. Важно также не бояться применять новые, оригинальные приемы борьбы с противником. А это возможно при наличии у командира такого качества ума, как смелость мысли. В бою надо уметь трезво оценить обстановку, определить достоверные данные, отмести сомнительные, как бы ни были они заманчивы. Здесь нельзя не учитывать, что человеку обычно свойственно положительно относится к тем сведением, которые подтверждают его гипотезы и выводы, соответствуют его желаниям.

Тут на помощь командиру и приходит расчетливость. Так, Mapшал Советского Союза А. Василевский писал, что каждый военачальник будь то командир части или дивизии, командующий армией или фронтом, должен быть в меру расчетливым и осторожным. Следует отметить, что расчетливость была свойственна многим советским командирам до конца Великой Отечественной войны, несмотря на множество блестящих побед, одержанных над немецко-фашистскими войсками. Этого нельзя сказать о немецко-фашистском командовании. По этому поводу генерал Г. Гудериан писал «Прошлые успехи, особенно победа на западе, одержанная в столь неожиданно короткий срок, так затуманили мозги руководителям нашего Верховного командования, что они вычеркнул из своего лексикона слово «невозможно».

Для победы в бою весьма важно обмануть противника, ввести его в заблуждение относительно наших истинных целей, что обеспечивается хитростью ума командира. Военная история знает немало полководцев, которым было присуще это качество ума. В русской армии оно наряду с другими было сильно развито у М. И. Кутузова. Не зря А. В. Суворов говорил о нем: «Хитер, хитер! Умен, умен! Никто его не обманет». В современных условиях хитростью можно добиться того, что противник нанесет удары оружием массового поражения и удары другими средствами поражения по ложным объектам, перебросит войска туда, где фактически наше командование не планирует активных боевых действий, и этим самым ослабит те направления, на которых будет наступление. Командиру в бою приходится действовать в сложной обстановке, оперировать большим количеством противоречивых, разной степени достоверности данных, а результаты его работы в виде решений и планов боевых действий должны быть ясными, простыми, легко пониматься подчиненными. В то же время ясность и простота как качества мышления не означают примитивизма. Наоборот, это результат высокой подготовленности командира. Таким ярко выраженным качеством ума, как, впрочем, и многими другими, обладал А. В. Суворов. Его решения и планы были настолько ясными и простыми, вели самым коротким путем к победе, что некоторые его современники, а впоследствии и историки были сбиты с толку. Многие его победы они приписывали счастью.

Однажды он вынужден был с досадой воскликнуть: «Раз счастье, два счастье, помилуй Бог, когда-то надо и умение!». Они не могли понять, что Суворов умел принимать не простые, а гениально простые решения, в любой сложной обстановке умел находить «простые» пути для счастливых побед. Ясность и простота мышления были свойственны многим из советских военачальников в годы Великой Отечественной войны. Поэтому для многих операций, проведенных войсками Советской армии, были характеры большая простота и ясность замысла, решительность целей. Такими операциями, в частности, являлись Сталинградская, КорсуньШевченковская, Белорусская, Ясско-Кишиневская и ряд других. Все они были блестяще выполнены и привели к окружению и разгрому крупных группировок немецко-фашистских войск. Таким образом, мышлению командира свойственны разнообразные качества. И все перечислить в одной статье сложно. Конкретно у каждого командира эти качества могут быть развиты в разной степени, но они тесно связаны и дополняют друг друга.

Эффективность мышления командира во многом зависит от умения практически применять разнообразные формы и методы мышления. Так, без анализа и синтеза нельзя понять сложный характер явлений вооруженной борьбы, проникнуть в их сущность и взаимосвязь. Анализ, в частности, позволяет глубоко понять интересующие командира явления, извлечь нужные сведения из самых скудных данных об обстановке. Благодаря же синтезу командир может охватить обстановку в целом. При недостатке данных обстановки, особенно о противнике, а этот недостаток в бою обычное явление, большое значение имеет способность офицера делать умозаключения, которые позволяют по одним каким-то действиям противника ожидать его определенных последующих действий.

Например, при обнаружении признаков готовящегося отхода противника можно сделать умозаключение о том, что следует ожидать сильного огневого удара по нашим войскам, обеспечивающего организованный выход из боя и отход. Перед выходом из боя возможны и частные контратаки. Большое значение имеет умелое применение командиром таких методов мышления, как индукция, дедукция и аналогия. Например, в предыдущих боях было замечено, что противник перед началом наступления проводит огневую подготовку.

Рассуждая по аналогии, можно предположить, что и в данном случае он поступит подобным же образом. Путем индукции, т. е. идя от единичных факторов, например, о характере подавления противник при прорыве его обороны в нескольких проведенных боях, можно определить наиболее целесообразную степень поражения. Применяя метод дедукции, это общее положение о степени поражения противника можно использовать в конкретных условиях при определении необходимой плотности артиллерии на один километр фронта и продолжительности огневой подготовки. Раскрывая дальше особенности мышления командира, попытаемся подойти к этой проблеме с точки зрения известных в психологии видов мышления человека. В основном выделяется три вида мышления. Наглядно-действенное мышление - это отражение связей и отношений предметов и явлений, которые непосредственно включены в практическую деятельность человека. При образном мышлении человек оперирует в основном содержащимися в памяти образами предметов и явлений, которые в прошлом были практически включены в его деятельность.

Наконец, абстрактно-логическое мышление отражает так предметы и явления, такие их закономерно причинно-следственные связи, которые не поддаются чувственному наглядно-действенному образному познанию. В соответствии с этим нагляднодейственное мышление ниже по уровню, чем образное, а последнее ниже абстрактно-логического. Между этими видами мышления нет непреодолимой преграды, они взаимосвязаны. В процессе деятельности, выполнения той или другой работы человек может, например, от абстрактно-логического мышления переходить к образному или пользоваться только отдельными образами. Какими же видами мышления и когда пользуется командир при управлении войсками в бою? Возьмем для примера командира бригады. До начала боя основным содержанием деятельности командира является организация боевых действий. Он располагает достаточно полными данными о своих войсках и соседях и обычно неполными - о группировке, силах и средствах противника. Зачастую не ясен замысел противника, о нем можно только предполагать, имея в виду несколько вариантов.

В то же время известен замысел своего старшего начальника и имеется конкретная боевая задача. Находясь в такой ситуации, командир принимает решение, ставит боевые задачи, организует взаимодействие и обеспечение боевых действий войск, мобилизует личный состав и проводит другую работу по подготовке боя. Наиболее интенсивно мыслительная деятельность происходит при выработке решения. Для принятия целесообразного решения командир как бы создает модель предстоящего боя или, как еще говорят, - его образ. Степень приближения этой модели к реальной действительности зависит от того, насколько глубоко ему удастся проникнуть в сущность боевой обстановки, путем умозаключений дополнить ее, предвидеть, как будут развиваться боевые действия. Благодаря синтезу все элементы обстановки объединяются в единую картину боя. В это время для мышления характерно развернутое применение различных мыслительных операций, форм и методов мышления. Большое значение имеет опора на такие понятия, которые непосредственно не воспринимаются и образно не представляются: направление главного удара, соотношение и плотности сил и средств, психологическое состояние подразделений и т. п.

В то же время конкретные образы позволяют лучше понять обобщенные положения, понятия. Как видно, при организации боевых действий основным видом мышления командира бригады является абстрактнологическое, позволяющее вскрыть взаимосвязь явлений, характеризующих обстановку, и проникнуть в ее сущность. Значительно помогает командиру и образное мышление, обеспечивающее оперирование содержащимися в памяти образами тех или иных явлений, действий подразделений, что, в частности, позволяет лучше представить реальную обстановку, нанесенную на карту условными знаками. Роль нагляднодейственного мышления в это время незначительна. Мышление протекает в виде развернутых словесных формулировок «во внутренней» и внешней речи. При постановке подчиненным боевых задач и, особенно, организации взаимодействия значение образного мышления возрастает, так как в этом случае нужно наглядно представлять, что должны сделать те или другие элементы боевого порядка полка и подразделения различных родов войск и специальных войск для достижения единой цели при действии на том или ином участке местности с учетом фактора времени. Это, однако, не умаляет значения абстрактно-логического мышления, ибо и в этом случае необходимо представлять себе во всей сложности предстоящий характер боя, а также действия всех подчиненных, приданных и поддерживающих подразделений. При ведении боевых действий командир бригады обычно располагает большим количеством данных о противнике, да и замысел вражеского командования становится яснее. Однако и в этих условиях он не располагает полными данным о противнике.

Меньше сведений, чем при подготовке боя, будет о соседях и даже о своих войсках. В некоторых случаях, выполнив очередную боевую задачу, или при резких изменениях обстановки, когда потребуется перейти от одного вида боевых действий к другому, например, от обороны к наступлению, не всегда можно будет сразу получить новую боевую задачу. В это время командир следит за изменениями боевой обстановки, обычно путем личного наблюдения на главном направлении, уточняет план боевых действий и, в частности, свое решение, по мере надобности отдает распоряжения. Типичным является большая быстрота мышления и реагирования на изменения обстановки. Мышление больше выражается во внешней речи, оно в значительной степени образное, а нередко и наглядно-действенное. Ввиду того что часто наблюдается только часть подчиненных подразделений, а командиру надо осмысливать обстановку на всем фронте

боевых действий, быть готовым при резких изменениях боевой обстановки или с выполнением очередной боевой задачи принять новое решение, и он постепенно думает над этим, роль абстрактно-логического мышления в ходе боя остается по-прежнему ведущей. Таким образом, в деятельности командира по управлению войскам основным видом мышления является абстрактно-логическое. Велика роль и образного мышления, а наглядно-действенное имеет меньшее значение. Следовательно, характерно мышление нескольких видов, причем, чем выше командир по своему служебному положению, тем сильнее у него должно быть развито абстрактно-логическое мышление, поэтому в процессе обучения и в ходе выполнения служебных задач его развитию уделяется должное внимание. Управление войсками и, в частности, принятие решения на бой относятся к разряду творческих или эвристических задач. Генерал армии С. М. Штеменко писал: «Как-то уж повелось, что, говоря о людях интеллектуального труда, имеют в виду работников искусства, литературы, реже техников и почти никогда - военных.

Между тем военное дело тоже требует и творческого вдохновения, и высокоразвитого интеллекта. Подчас военным людям приходится обращаться с неизмеримо большим, чем другим специалистам, количеством исходных элементов и слагаемых, осмысливание которых позволяет сделать определенные выводы и на основе их прийти к наилучшему решению». Мышление командира является творческим, ибо не только догматическое, но даже формально-логическое мышление, для которого характерны недостаточная гибкость суждений и глубина проникновения в обстановку, не могут обеспечить успешной деятельности командира по управлению войсками в современных условиях.

При этом следует подчеркнуть, что проявлять творчество при управлении войсками должны не только крупные военачальники, но и нижестоящие командиры. В развитии мышления трудно переоценить роль обучения. В то же время следует подчеркнуть, что это развитие осуществляется эффективно только в том случае, когда ставятся соответствующие цели и создаются необходимые условия. Ввиду этого в учебных программах, в планах и конспектах занятий, в учебно-методических материалах определяется не только то, чем офицер овладевает по тому или другому вопросу, но и какие качества ума при этом будут развиваться. Эту задачу обучения руководитель не может забывать и при проведении занятий. Проведенные эксперименты показали, что результаты обучения повышаются, если с военнослужащими изучаются не только содержание предмета, но и закономерности быстрого и прочного овладения знаниями, выработки умений и навыков, приемы и методы самостоятельной работы и другие подобные вопросы.

Поэтому эффективность развития мышления будет больше, если изучать качества командирского мышления, мыслительные операции емкого методы мышления, пути их выработки. Не следует доказывать, что при слабом знании этих вопросов, в том числе и руководителями занятий, трудно рассчитывать на воспитание творчески мыслящих . Большую пользу может оказать разработка учебных материалов, в которых бы давались рекомендации и на конкретных примерах раскрывалось применение методов, форм и приемов мышления.

Например, как, используя анализ, вскрыть группировку противника при недостаточном количестве данных о нем или как применяется синтез, когда данных обстановки много, в том числе и второстепенного характера. В развитии мышления трудно переоценить значение поучительно создаваемой тактической обстановки для проведения групповых упражнений, летучек и учений. В это же время для того, чтобы это развитие шло последовательно, т. е. от простого к сложному, чтобы целеустремленно вырабатывались те или иные качества мышления, важно тактическую обстановку разрабатывать по определенной системе, последовательно наращивая сложность отрабатываемых учебных вопросов. Это обеспечивается применением критериев сложности создаваемой тактической обстановки. К сожалению, таковые не везде имеются. Поэтому сложность обстановки зависит часто от ее авторов, в результате чего в начале учебного года обучаемые могут решать более трудные задачи с точки зрения мыслительной деятельности. При определении критериев сложности тактической обстановки за основу рекомендуется взять следующие положения.

Во-первых, критерием может служить количество данных обстановки, которые становятся известными обучаемым. Естественно, чем большим количеством данных располагает командир, тем легче принимать решение и проводить другие мероприятия по управлению войсками, хотя избыточная информация при известных обстоятельствах может и осложнить мышление. Во-вторых, критерием сложности может быть наличие или отсутствие боевой задачи в конкретных условиях обстановки. В первом случае командир окажется в более легком положении, ибо он, например, не стоит перед выбором: обороняться ему или наступать.

Это определено в задаче старшим начальником. Чем больше сил и средств находится в распоряжении командира, тем легче выполнять боевые задачи, а следовательно, меньше надо проявлять творчества, искусства. Поэтому третьим параметром трудности задач может быть количество сил и средств, находящихся в распоряжении командира, их соотношение с силами и средствами противника. В-четвертых, критерием сложности может являться количество времени, которым располагают обучаемые для принятия решений и осуществления другой работы по управлению войсками. В-пятых, критерием сложности предлагается считать количество решений, которые могут быть приняты обучаемыми командирами в данной тактической обстановке. Чем больше альтернатива выбора решений, тем более сложной является обстановка.

Сравнительно недавно полагали, что, если обучаемые военнослужащие имеют определенную сумму знаний, то они могут успешно решать задачи соответствующего характера. Однако одних знаний для решения задач мало. Надо еще обладать методом решения задач, научиться применять свои знания, осуществлять с ними определенные умственные действия. Ввиду этого целесообразно, чтобы при обучении подобающее место занимали тактические задачи, при отработке которых командиры овладевают методами управления войсками и особенно принятия решения на бой.

7. Иногда нехватка надлежащей поддержки флангов восполняется замысловатым выпадом в тыл. Это опасно, потому что совершающие такой крюк войска, застрявшие на линии, создают затор и противник может нанести большой урон, установив свою артиллерию на углу двух продолженных линий. Мощный отход за фланг плотными колоннами, имеющими во избежание нападения охранение, как представляется, лучше удовлетворяет необходимым условиям, чем замысловатый маневр, но характер местности всегда становится решающим фактором в выборе между двумя способами. Все подробности по данному вопросу даются в описании сражения под Прагой (глава II «Семилетней войны»).

8. Мы должны стараться в оборонительной позиции не только прикрывать фланги, но, как часто случается, возникают сложные ситуации на других участках фронта, например такого рода, как вынужденная атака противником центра. Такая позиция всегда будет одной из наиболее выгодных для обороны, как было продемонстрировано при Мальплаке (1709) (при Мальплаке в Бельгии 11 сентября 1709 г. во время Войны за испанское наследство произошло сражение между французской армией маршала Виллара (90 тысяч) и англо-австро-голландской армией принца Евгения Савойского и герцога Мальборо (117 тысяч). Французы отразили все атаки противника, потерявшего 25–30 тысяч убитыми и ранеными (потери французов 14 тысяч). Однако Виллар, сам тяжело раненный, вынужден был отступить, поэтому считается, что победили союзники (тем более что Виллар не смог деблокировать Монс, взятый в октябре). – Ред.) и Ватерлоо (1814). Большие препятствия не являются существенными для этой цели, поскольку малейшего осложнения на местности достаточно: так, незначительная речка Паплот вынудила Нея атаковать центр позиции Веллингтона, а не левый фланг, как ему было приказано.

Когда оборона ведется в такой позиции, следует позаботиться о готовности к передвижениям частей, до сих пор прикрываемых флангами, с тем чтобы они могли принять участие в боевых действиях, вместо того чтобы оставаться праздными наблюдателями.

Однако нельзя не видеть, что все эти средства не что иное, как полумеры; и для армии, находящейся в обороне, лучше всего знать то, как перейти в наступление в подходящее время, и перейти в наступление. Среди удовлетворительных условий оборонительной позиции упомянуто то, которое позволяет свободный и безопасный отход; и это подводит нас к изучению вопроса, поставленного битвой при Ватерлоо. Будет ли опасным отход армии с ее тылом, расположенным в лесу, и с хорошими дорогами позади центра и каждого из ее флангов, как представлял себе Наполеон, если она проигрывает сражение? Мое личное мнение таково, что такая позиция будет наиболее благоприятной для отхода, чем совершенно открытое поле; для разбитой армии невозможно перейти поле, не подвергаясь огромной опасности. Несомненно, если отход превратится в беспорядочное бегство, часть артиллерии, оставленная в батарее перед лесом, будет, по всей вероятности, потеряна; однако пехота и кавалерия и большая часть артиллерии смогут отойти так же легко, как и через равнину. Действительно, нет лучшего прикрытия для обычного отхода, чем лес. Это утверждение делается из предположения, что есть по крайней мере две хорошие дороги за линией фронта, что надлежащие меры к отходу приняты до того, как у противника появилась возможность оказывать натиск слишком близко, и, наконец, что противнику не удается возможность фланговым маневром оказаться перед отступающей армией на выходе из леса, как было в случае у Гогенлиндена (здесь, в Баварии, недалеко от Мюнхена, 3 декабря 1800 г. французская Рейнская армия Моро (56 тысяч) разбила австрийскую Дунайскую армию эрцгерцога Иоанна (60 тысяч). – Ред.). Отход будет более безопасным, если, как при Ватерлоо, лес образует вогнутую линию за центром, потому что этот повторный вход станет плацдармом, который займут войска и который даст им время проследовать в заданном порядке по главным дорогам.

При обсуждении стратегических операций упоминались различные возможности, которые открывают две системы – оборонительная и наступательная; и было видно, что, особенно в стратегии, армия, берущая инициативу в свои руки, имеет большое преимущество в подтягивании своих войск и нанесении удара там, где она считает нужным это сделать лучше всего. В то же время армия, которая действует в обороне и ожидает атаки, опережается на любом направлении, часто застается врасплох и всегда должна подстраиваться под действия противника. Мы также видели, что в тактике эти преимущества не так заметны, потому что в этом случае операции занимают меньшую территорию, и сторона, берущая инициативу в свои руки, не может утаить свои передвижения от противника, который, проведя разведку и быстро оценив обстановку, может сразу контратаковать его с помощью хороших резервов. Более того, сторона, наступающая на противника, проявляет перед ним все недостатки своего положения, возникающие от сложностей местности, которую она должна пройти, прежде чем достигнет фронта неприятеля. И даже если это будет равнинная местность, всегда встречаются такие неровности рельефа, как овраги, участки густого леса, ограждения, отдельные фермерские дома, деревни и т. п., которые должны быть либо заняты, либо мимо них нужно пройти. К этим естественным препятствиям могут быть также добавлены вражеские батареи, огонь которых приходится выносить, и беспорядок, который всегда сопутствует большему или меньшему растягиванию войсковых соединений, открытых для постоянного ружейного или артиллерийского огня противника. Рассматривая вопрос в свете всех этих факторов, согласимся, что в тактических операциях преимущество в результате взятия инициативы в свои руки балансирует на грани с недостатками.

Однако, какими бы несомненными ни были эти истины, есть другое, еще большее их проявление, которое продемонстрировали величайшие события истории. Каждая армия, которая строго придерживается оборонительной концепции, должна, если ее атакуют, по крайней мере, быть вытеснена со своей позиции. Между тем, используя все преимущества оборонительной системы и находясь в готовности к отражению атаки, если таковая произойдет, армия может рассчитывать на самый большой успех. Полководец, который остается на месте, чтобы встретить противника, строго придерживаясь оборонительного боя, может сражаться столь же храбро, но он должен будет уступить перед хорошо проведенной атакой. Иначе обстоит дело с полководцем, который, конечно, ожидает противника, но с намерением обрушиться на него в подходящий момент в наступательном действии. Он готов вырвать у противника и передать своим собственным войскам моральный подъем, который всегда присутствует при движении вперед и удваивается введением в бой основных сил в наиболее важный момент. Это совершенно невозможно, если строго придерживаться только оборонительных действий.

Фактически полководец, который занимает хорошо выбранную позицию, где его движения свободны, имеет преимущество в наблюдении за приближением противника. Его силы, заранее организованные подходящим образом на позициях, при поддержке батарей, размещенных так, чтобы их огонь был наиболее эффективным, могут заставить противника дорого заплатить за свое наступление по пространству между двумя армиями. А когда нападающий, понеся тяжелые потери, встретится с мощной атакой в тот момент, когда победа, казалось бы, уже у него в руках, преимущества, по всей вероятности, у него уже больше не будет. Ведь моральный подъем такой контратаки силами обороняющегося противника, который, как предполагается, почти разбит, конечно, достаточен для того, чтобы ошеломить самые храбрые войска.

Следовательно, полководец может в таких сражениях с равным успехом использовать либо наступательную, либо оборонительную систему. Однако, во-первых, далеко не ограничиваясь пассивной обороной, он должен обязательно знать, как перейти в наступление в благоприятный момент. Во-вторых, его глазомер должен быть верен, а его хладнокровие не вызывать сомнений. В-третьих, он должен иметь возможность полностью полагаться на свои войска. В-четвертых, возобновляя наступление, ему ни в коем случае не следует пренебрегать применением главного принципа, который регулировал бы его боевое расписание, если он сделал это в начале боя. В-пятых, он наносит удар по решающему пункту. Эти истины продемонстрированы ходом боевых действий Наполеона при Риволи (1797) и Аустерлице (1805), а также Веллингтоном при Талавере (1809), при Саламанке (1812) и Ватерлоо (1815).

Параграф XXXI

Наступательные сражения и боевое расписание

Мы понимаем под наступательными боями те, которые армия ведет, нападая на другую армию, находящуюся на позиции . Армия, вынужденная прибегнуть к стратегической обороне, часто переходит в наступление, совершая атаку, а армия, встречающая атаку, может в ходе сражения перейти в наступление и получить связанные с ним преимущества. В истории есть многочисленные примеры каждого из этих видов сражений. Если в предыдущем параграфе были обсуждены оборонительные бои и было указано на преимущества обороны, то теперь мы перейдем к обсуждению наступательных действий.

Следует признать, что у нападающего в целом есть моральное преимущество над тем, кто подвергся нападению, и он почти всегда действует понятней, чем последний, которому приходится быть в состоянии большей или меньшей неопределенности.

Как только принято решение атаковать противника, должен быть дан приказ на атаку; и это то, что, как я полагаю, должно называться боевым расписанием.

Довольно часто также случается, что сражение нужно начинать без детального плана, потому что позиция противника полностью неизвестна. В другом случае следует хорошо понимать, что на каждом поле боя есть решающий пункт, обладание которым, более чем каким-либо другим, помогает обеспечить победу, позволяя тому, кто его удерживает, надлежащим образом применить принципы войны, – поэтому должна быть проведена подготовка для нанесения решающего удара по этому пункту.

Решающий пункт поля боя определяется, как уже указывалось, характером позиции, отношением различных участков местности к намеченной стратегической цели и, наконец, расположением соперничающих сил. Например, предположим, что фланг противника размещается на возвышенности, с которой открывается доступ ко всей его линии фронта, тогда занятие этой господствующей высоты представляется более важным в тактическом отношении, но может оказаться так, что доступ к данной позиции очень труден и она расположена так, что менее всего важна в стратегическом отношении. В битве при Бауцене (Баутцене) (здесь, в Саксонии, 8–9 (20–21) мая 1813 г. русско-прусская армия Витгенштейна (96 тысяч, 636 орудий) сразилась с войсками Наполеона (143 тысячи, 350 орудий). Наполеон не смог окружить и разгромить союзников, которые все же отошли за р. Лебау. Французы потеряли 18 тысяч, союзники 12 тысяч, Наполеон был вынужден заключить перемирие (23.05 (4.06) – 29.07 (10.08) 1813), что стало его большой стратегической ошибкой, т. к. к антифранцузской коалиции примкнули Австрия и Швеция. – Ред.) левый фланг союзников (русские и пруссаки) располагался на довольно крутых склонах низких гор Богемский Лес, у границы Австрии (Богемия была в ее составе), которая в то время была скорее нейтральной, чем враждебной. Представляется, что в тактическом отношении склон этих гор был решающим пунктом для того, чтобы его удерживать, когда было совсем наоборот. Дело в том, что у союзников было всего одно направление отхода – на Райхенбах и Гёрлиц, а французы, оказывая давление на правый фланг, который находился на равнине, могли бы перерезать это направление отхода (Нею, имевшему большое превосходство в силах, это сделать не удалось) и загнать союзников в горы, где те могли потерять всю боевую технику и значительную часть личного состава армии.

Такой способ действий был также более легким для них с учетом различий в характере местности, вел к более важным результатам и уменьшил бы препятствия в будущем.

Следующие истины могут, как я думаю, подвести итог тому, о чем уже говорилось: 1) топографический ключ к полю боя не всегда является его тактическим ключом; 2) решающий пункт поля боя определенно тот, который сочетает в себе стратегические и тактические преимущества; 3) когда трудности местности не слишком угрожают стратегическому пункту поля боя, тогда это в целом наиболее важный пункт; 4) тем не менее верно, что определение этого пункта очень во многом зависит от расположения противоборствующих сил. Таким образом, в слишком растянутых и разделенных боевых расположениях центр всегда будет подходящим местом для атаки. В хорошо прикрытых и связанных друг с другом расположениях центр будет наиболее сильным местом, поскольку, независимо от размещенных там резервов, ему легко оказывать поддержку с флангов – решающим пунктом в этом случае, следовательно, будет один из краев линии фронта. Когда численное превосходство значительно, атака может проводиться одновременно на оба края, но не в том случае, когда силы атакующих равны или уступают силам противника. Поэтому очевидно, что все комбинации в сражении состоят в таком применении наличных сил, чтобы обеспечить наиболее эффективные действия в отношении того из трех упомянутых пунктов, который дает наибольшие шансы на успех. Этот пункт довольно легко определить, применяя только что упоминавшийся анализ.

Цель наступательного боя может состоять только в том, чтобы выбить с позиции противника или перерезать его линию фронта, если только стратегический маневр не предполагает полного разгрома его армии. Противника можно выбить либо опрокидывая его в каком-либо месте его фронта, либо обходя его фланг так, чтобы атаковать его с фланга и тыла или с использованием обоих этих способов одновременно, то есть атакуя его в лоб, в то время как один фланг охватывается и его линия фронта обходится.

Для достижения этих различных целей возникает необходимость в выборе наиболее подходящего боевого порядка для того способа, который будет использован.

По крайней мере, могут быть перечислены двенадцать боевых порядков, а именно: 1) простой линейный порядок; 2) линейный порядок с оборонительным или наступательным «крюком»; 3) порядок с усиленным одним или обоими флангами; 4) порядок с усиленным центром; 5) простой косой порядок, или косой порядок с усиленным атакующим крылом; 6, 7) перпендикулярный порядок на одном или на обоих флангах; 8) вогнутый порядок; 9) выпуклый порядок;

10) поэшелонный порядок на одном или обоих флангах;

11) поэшелонный порядок в центре; 12) порядок в результате мощной комбинированной атаки по центру и по краям одновременно . (См. рис. 5-16.)

Каждый из этих порядков может быть использован сам по себе или, как указывалось, в связи с маневром сильной колонны с намерением обойти линию фронта противника. С целью надлежащей оценки достоинств каждого из них появляется необходимость проверить каждый этот порядок путем применения уже излагавшихся главных принципов.

Например, совершенно очевидно, что линейный порядок (рис. 5) является наихудшим из всех, потому что не требует мастерства ведения боя одного фронта против другого, здесь батальон сражается против батальона с равными шансами на успех для каждой из сторон – никакого тактического искусства в таком сражении не нужно.

Рис. 5

Однако в одном существенном случае этот порядок подходит. Это происходит тогда, когда армия, беря инициативу в свои руки в больших стратегических операциях, добьется успеха в атаке вражеских коммуникаций и, отрезая противнику направление отхода, в то же время прикрывает свое собственное. Когда между ними происходит сражение, та армия, которая зашла в тыл другой, может использовать линейный порядок, потому что, эффективно применив решающий маневр еще до боя, теперь все свои усилия она может направить на то, чтобы сорвать попытки противника открыть себе путь для отхода. За исключением этого единственного случая, линейный порядок – самый худший. Я не хочу сказать, что сражение не может быть выиграно с использованием этого порядка, потому что та или другая сторона должна одержать победу, если противоборство продолжится. Тогда преимущество будет на стороне того, у кого наилучшие войска, кто лучше знает, когда их вводить в бой, кто лучше управляет своим резервом и кому чаще сопутствует удача.

Линейный порядок с крюком во фланг (рис. 6) чаще всего применяется в оборонительной позиции. Он может также быть результатом наступательной комбинации, но крюк направлен к фронту, в то время как в случае с обороной он направлен в тыл. Сражение под Прагой (25 апреля (6 мая) 1757 г. здесь Фридрих II нанес поражение австрийцам Брауна. – Ред.) – очень примечательный пример опасности, которой подвергается такой крюк, если будет атакован надлежащим образом.

Линейный порядок с усиленным одним флангом (рис. 7) или с центром (рис. 8), чтобы прорвать соответствующий участок противника, гораздо более благоприятен, чем два предыдущих, а тем более в соответствии с вышеизложенными фундаментальными принципами. Несмотря на это, если противоборствующие силы примерно равны, то та часть линии фронта, которая ослаблена с целью усиления другой ее части, сама окажется под угрозой в случае расположения в одну линию параллельно позициям противника.

Рис. 6

Рис. 7

Рис. 8

Рис. 9

Рис. 10

Рис. 11

Косой порядок (рис. 9) является наилучшим, когда более слабые силы атакуют превосходящие их по численности войска, потому что в дополнение к преимуществу сосредоточения основных сил на одном участке линии фронта противника у него есть еще два столь же весомых преимущества. Дело в том, что ослабленный фланг не только оттянут назад, во избежание атаки противника, но и играет двойную роль, поддерживая позиции части своей линии фронта, не подвергающейся атаке, и находясь под рукой в качестве резерва для поддержки, в случае необходимости, ведущего бой фланга. Этот порядок был применен прославленным Эпаминондом в битвах при Левктрах (371 г. до н. э.) и Мантинее (в 362 г. до н. э.; Эпаминонд, одержав победу, был смертельно ранен. – Ред.). Самым блестящим примером его применения в наше время был тот, который дал Фридрих II Великий в битве при Лейтене 24 ноября (5 декабря) 1757 года. (См. главу VII «Трактата о великих операциях».)

Перпендикулярный порядок на одном или двух флангах, как видно на рис. 10 и 11, может рассматриваться только в качестве построения с целью наметить направление, по которому могут совершаться первые тактические передвижения в сражении. Две армии никогда не будут долго занимать относительно перпендикулярные позиции, указанные на этих рисунках, потому что, если армия Б должна занять свою первую позицию на линии, перпендикулярной одной или обоим краям армии A, последняя сразу же изменит переднюю часть своей линии фронта. Даже если армия Б, как только она протянется до края А или за него, должна будет по необходимости повернуть свои колонны либо вправо, либо влево, для того чтобы подтянуть их к линии фронта противника и тем самым обойти его, как в пункте В, результатом становятся две косые линии, как показано на рис. 10. Вывод состоит в том, что одна дивизия нападающей армии займет позицию перпендикулярно флангу противника, в то время как остальная часть армии приблизится к нему спереди с целью совершения беспокоящих действий; и это всегда возвращает нас к одному из косых порядков, показанных на рис. 9 и 16.

Атака на оба фланга, каким бы ни был вид предпринимаемой атаки, может быть очень выгодной, но только в случае, когда нападающий явно превосходит в числе. Ведь если фундаментальный принцип состоит в том, чтобы подтянуть основные силы к решающему пункту, более слабая армия нарушит его, направляя атаку разобщенными силами против превосходящих сил противника. Эта истина будет наглядно проиллюстрирована ниже.

Рис. 12

Рис. 12а

Порядок, вогнутый в центре (рис. 12), нашел себе приверженцев с того дня, когда Ганнибал, используя его, выиграл битву при Каннах. Этот порядок действительно может быть очень хорош, когда ход самого сражения подводит к нему, то есть когда противник атакует центр, который перед ним отступает, а противник сам оказывается охваченным флангами. Но, если этот порядок принят до начала сражения, противнику, вместо того чтобы устремиться в центр, нужно будет атаковать только фланги, края которых выступают, и они оказываются относительно в точно такой же ситуации, как если бы они были атакованы во фланг. Поэтому такой порядок едва ли будет когда-либо применяться, кроме как в отношении противника, который принял выпуклый порядок для ведения боя, как можно будет увидеть далее.

Армия редко образует полукруг, предпочитая ломаную линию с отступившим центром (рис. 12а.). Если верить некоторым авторам, такое построение обеспечило победу англичанам в дни знаменитых битв при Креси (Кресси) (1346) и Азенкуре (1415). Этот порядок, конечно, лучше, чем полукруг, поскольку он не очень открывает фланги для атаки, в то же время позволяя двигаться вперед эшелоном и сохраняя все преимущества сосредоточенного огня. Эти преимущества пропадают, если противник, вместо того чтобы неразумно бросаться на отступающий центр, будет довольствоваться наблюдением издали и все силы бросит на один фланг. Эслинг в 1809 году является примером выгодного использования выпуклого фронта, но не следует делать вывод о том, что Наполеон совершил ошибку, атакуя центр. Ведь сражавшуюся армию, за которой был Дунай и которая никак не могла передвигаться без прикрытия своих мостов, через которые проходили коммуникации, нельзя судить так, будто у нее была полная свобода маневра.

Выпуклый порядок с выступающим центром (рис. 13) отвечает требованиям боя сразу же после форсирования реки, когда фланги должны быть отведены и оставлены на реке для прикрытия мостов, а также когда оборонительный бой ведется с рекой, находящейся в тылу, которую нужно форсировать, а переход прикрывать, как у Лейпцига (1813). И наконец, этот порядок может стать естественным построением, чтобы оказывать сопротивление противнику, формирующему вогнутую линию фронта. Если противник направляет свои усилия на центр или на один фланг, этот порядок может привести к разгрому всей армии .

Рис. 13

Французы попробовали применить его при Флерюсе в 1794 году, и успешно, потому что принц Кобургский вместо того, чтобы предпринять мощную атаку центра или края, разделил свою атаку на пять или шесть расходящихся направлений и тем более в отношении сразу двух флангов. Почти такой же выпуклый порядок был принят у Эслинга (Асперна) (1809) и во второй и третий дни знаменитой битвы у Лейпцига. В последнем случае получился результат, которого следовало ожидать.

Рис. 14

Порядок поэшелонного наступления на оба фланга (рис. 14) – такого же рода, как и перпендикулярный порядок (рис. 11), но лучше, чем тот, потому что эшелоны находятся на ближайшем расстоянии друг от друга в направлении того места, где располагался бы резерв. В этом случае противник был бы менее способен, как в силу нехватки пространства, так и времени, бросить силы в промежуток по центру и угрожать этому участку контратакой.

Рис. 15

Поэшелонный порядок по центру (рис. 15) может быть применен особенно успешно против армии, занимающей слишком рассредоточенную и растянутую позицию, потому что при этом ее центр несколько изолирован от флангов и может легко быть опрокинут. Таким образом, армия, расколотая надвое, по всей вероятности, будет уничтожена. Но с точки зрения того же фундаментального принципа этот порядок атаки окажется менее обещающим успех в отношении армии, имеющей сообщающуюся и сплошную линию фронта. Потому что резерв, в основном находящийся близко к центру, и фланги, способные действовать, либо сосредотачивая свой огонь, либо двигаясь против передовых эшелонов, вполне могут отбить их атаку.

Если это построение до определенной степени отражает знаменитый треугольный клин или «свинью» древних и колонну Винкельрида (очевидно, это Винкельрид, обеспечивший победу швейцарцам в битве при Земпахе (1386): взяв в охапку несколько неприятельских копий оборонявшихся воинов Габсбургов, он вонзил их себе в грудь и упал, а его боевые товарищи ворвались в строй врагов. – Ред.), оно также значительно от них отличается. Ведь вместо формирования одной плотной массы, что непрактично в наши дни, с учетом использования артиллерии, оно предполагало большое открытое пространство в середине, что облегчало перемещения. Это построение подходит, как уже говорилось, для того, чтобы вклиниться в центр слишком растянутой линии фронта, и может быть столь же успешным против неизбежно неподвижной линии. Однако, если фланги атакуемого фронта вовремя подтянуты против флангов передовых эшелонов атакующего клина, последствия могут быть плачевными. Линейный порядок, значительно усиленный в центре, пожалуй, может оказаться гораздо лучшим построением (рис. 8, 16), потому что линейный фронт в этом случае имел бы, по крайней мере, преимущество обмана противника в отношении места атаки и помешал бы флангам атаковать эшелонированный центр с фланга. Поэшелонный порядок был принят Лаудоном для атаки укрепленного траншеями лагеря Бунцельвиц («Трактат о великих операциях», глава XXVIII). В этом случае он вполне подходит, потому что тогда ясно, что обороняющаяся армия вынуждена оставаться на своих укреплениях, нет опасности атаки ее эшелонов во фланг. Но это построение имеет недостаток, указывая неприятелю место его линии фронта, которое хотят атаковать, в этом случае следует предпринять ложную атаку на фланги, чтобы ввести его в заблуждение относительно истинного места атаки.

Рис. 16

Боевой порядок атаки колоннами в отношении центра и одновременно края (рис. 16) лучше, чем предыдущий порядок, особенно в атаке крепко сплоченной и неразрывной линии фронта противника. Его можно даже назвать самым целесообразным из всех боевых порядков. Атака центра, при поддержке фланга при охвате с фланга противника, не дает атакуемой стороне обрушиться на наступающего и нанести ему удар во фланг, как это было сделано Ганнибалом и маршалом Саксом. Фланг противника, который прижат атаками центра и края и вынужден противостоять почти всем силам противоборствующей стороны, будет разгромлен и, вероятно, уничтожен. Именно этот маневр обеспечил Наполеону победы при Ваграме в 1809 и Линьи в 1814 годах. Его он хотел попытаться осуществить у Бородина, где имел лишь частичный успех по причине героических действий левого фланга русских и, в частности, дивизии Паскевича (26-я пехотная) на знаменитом центральном редуте (батарея Раевского. – Ред.), а также по причине прибытия корпуса Багговута на фланг, который Наполеон надеялся обойти.

Он применил его также под Бауценом (Баутценом) в 1813 году, где мог бы быть достигнут беспрецедентный успех, но из-за случайности в результате маневра на левом фланге с намерением отрезать союзников от дороги на Вуршен (эта «случайность» – героическая оборона войск Барклая-де-Толли и Ланского на правом фланге позиции союзной армии, которая не позволила Наполеону осуществить намеченное (при подавляющем численном превосходстве здесь французов Нея). – Ред.) все дальнейшие действия велись исходя из этого факта.

Следует обратить внимание на то, что эти различные порядки не следует понимать точно так, как геометрические фигуры, которые их отражают. Полководец, который будет думать, что выстроит свой фронт так же ровно, как на бумаге или на плацу, сильно ошибется и, скорее всего, потерпит поражение. Это особенно верно в отношении тех сражений, которые ведутся сейчас. Во времена Людовика XIV или Фридриха II было возможно образовать линию фронта почти такую же ровную, как геометрические фигуры. Причина в том, что армии раскидывали палаточные лагеря, почти всегда тесно примыкавшие друг к другу, и видели друг друга в течение нескольких дней, давая тем самым достаточно времени для открытия дорог и очищения пространства, чтобы дать возможность колоннам находиться на выверенном расстоянии друг от друга. Но в наши дни, когда армии располагаются биваком, когда их распределение по нескольким корпусам дает значительно большую мобильность, когда они занимают позицию вблизи друг друга, подчиняясь данным им приказам и в то же время вне поля зрения полководца, когда часто нет времени на тщательное изучение позиции неприятеля, наконец, когда различные рода войск смешаны на линии фронта, в таких обстоятельствах любые боевые порядки неприменимы. Эти фигуры никогда не были не чем иным, кроме как указанием на приблизительную расстановку сил.

Если каждая армия была бы сплошной массой, способной к движению под воздействием воли одного человека, и такой же быстрой, как мысль, искусство побеждать в сражениях свелось бы к выбору наиболее выгодного боевого порядка, и полководец мог бы вполне полагаться на успех заранее спланированного маневра. Но факты говорят совсем об ином; огромные трудности с тактикой в сражениях всегда принуждают к безусловному одновременному введению в боевые действия множества отрядов, усилия которых должны быть объединены таким образом, чтобы провести спланированную атаку, поскольку воля в исполнении задуманного дает больше возможностей надеяться на победу. Иначе говоря, главная трудность состоит в том, чтобы заставить эти отряды объединить свои усилия в осуществлении решающего маневра, который в соответствии с первоначальным планом сражения призван привести к победе.

Неточная передача приказов, то, как они будут поняты и выполнены подчиненными главнокомандующего, излишняя активность у одних, отсутствие ее у других, неверная оценка обстановки – все это может помешать одновременному вводу в бой различных частей, не говоря уже о непредвиденных обстоятельствах, которые могут задержать или сорвать прибытие войск в назначенное место.

Отсюда можно вывести две несомненные истины: 1) чем более прост решающий маневр, тем больше может быть уверенности в успехе; 2) неожиданные маневры, своевременно совершенные во время боевых действий, с большей вероятностью приведут к успеху, чем те, которые определены заранее, если только последние не увязаны с предыдущими стратегическими перемещениями, которые подтягивают колонны, призванные решить исход дня в тех местах, где их присутствие обеспечит ожидаемый результат. Свидетельство тому Ватерлоо и Бауцен (Баутцен). С того момента, когда при Ватерлоо пруссаки Блюхера и Бюлова достигли высоты Фишемона, ничто не могло предотвратить поражения французов в битве, и им оставалось только сражаться, чтобы сделать его не таким сокрушительным. Подобным же образом у Бауцена (Баутцена), как только Ней захватил Кликс (на р. Шпре), только отход союзников в ночь на 21 мая смог сохранить их войска, потому что днем 21-го было бы уже поздно. А если бы Ней действовал лучше и выполнял то, что ему советовали сделать, была бы одержана великая победа.

Что касается маневров прорыва линии фронта и расчетов на взаимодействие колонн, следующих от общего фронта армии, с намерением осуществить большие обходные маневры во фланг противника, можно утверждать, что их результат всегда вызывает сомнение. Дело в том, что он зависит от такого точного исполнения тщательно составленных планов, которое встречается редко. Этот предмет будет рассмотрен в параграфе XXXII.

Помимо трудностей, зависящих от точного применения боевого порядка, принятого заранее, часто случается так, что сражения начинаются даже без достаточно точно намеченного наступающим объекта атаки, хотя столкновение вполне ожидаемо. Эта неопределенность является результатом либо обстоятельств, предшествующих битве, пренебрежения позицией и планами противника, либо того факта, что еще ожидается прибытие на поле боя части сил армии.

Из этого многие делают вывод, что невозможно уйти к различным системам формирований боевых порядков или что принятие какого-либо из боевых порядков вообще может повлиять на результат боевых действий. По моему мнению, этот вывод ошибочен, даже в приведенных выше случаях. В самом деле, в сражениях, начатых по некоему разработанному плану, есть вероятность того, что при начале боевых действий армии займут почти параллельные и более или менее укрепленные в каком-то месте позиции. Сторона, действующая в обороне, не зная, в каком месте на нее обрушится штурм, будет держать значительную часть своих сил в резерве, чтобы использовать в случае, если этого потребуют обстоятельства. Нападающая сторона должна приложить такие же усилия к тому, чтобы ее силы были всегда под рукой. Однако, как только определится объект атаки, большая масса ее войск будет направлена против центра или одного из флангов противника или же против и того и другого сразу. Каким бы ни было образующееся в результате построение, оно всегда будет отражать одну из представленных выше фигур. Даже в неожиданных боевых действиях случится то же самое, что будет, надеемся, достаточным доказательством того факта, что эта классификация различных систем боевых порядков не фантастическая и не бесполезная.

Нет ничего даже в Наполеоновских войнах, что опровергало бы мое утверждение, хотя они менее чем любые другие могут быть представлены как аккуратно выложенные линии. Однако мы видим, что у Риволи (1797), при Аустерлице (1805) и Регенсбурге (1809) Наполеон сосредотачивал свои силы к центру, чтобы быть готовым в благоприятный момент обрушиться на противника. В битве у пирамид в Египте в 1798 году он образовал косую линию каре в эшелоне. При Лейпциге (1813), Эслинге (1809) и Бриене (1814) он применил своего рода очень похожий выпуклый порядок (см. рис. 11). При Ваграме (1809) его порядок был весьма похожим (см. рис. 16), подтягивая две массы войск к центру и правому краю, в то же время оттягивая назад левый фланг. И то же самое он хотел повторить при Бородине в 1812 году и при Ватерлоо в 1815 году (до того, как на помощь Веллингтону подоспели пруссаки). Хотя у Прейсиш-Эйлау (1807) ход битвы был почти непредсказуемым с учетом весьма неожиданного возвращения и наступательных действий русских. Здесь Наполеон обошел с фланга их левый край почти перпендикулярно, в то время как по другому направлению он стремился прорваться через центр, однако эти атаки не были одновременными. Атака на центр была отбита в одиннадцать часов, в то время как Даву не атаковал достаточно энергично левый фланг русских, пока не был атакован центр. При Дрездене в 1813 году Наполеон атаковал двумя флангами, пожалуй впервые в своей жизни, потому что его центр был прикрыт фортификационными сооружениями и укрепленным окопами лагерем. К тому же атака его левого края совпала с атакой Вандамом направления отхода противника.

При Маренго (1800), если говорить о заслуге самого Наполеона, избранный им косой порядок, с правым флангом, располагавшимся у Кастельчериоле, спас его от почти неизбежного поражения. Битвы при Ульме (1805) и Йене (1806) были сражениями, выигранными за счет стратегии еще до их начала, тактика же имела к этому мало отношения. При Ульме не было даже обычного сражения.

Думаю, что мы можем отсюда сделать вывод о том, что, если даже кажется абсурдным желание разместить на местности боевые порядки такими правильными линиями, которыми они обозначались на схеме, опытный полководец тем не менее может держать в уме вышеуказанные порядки и может так разместить свои войска на поле боя, что их расстановка будет подобной одному из таких боевых порядков. Ему следует стремиться во всех своих комбинациях, при произвольной или принятой по ходу дела расстановке, прийти к здравому заключению относительно ключевого пункта конкретного поля боя. А это можно сделать только хорошо рассмотрев направление боевого порядка противника и действовать в том направлении, которого требует от него стратегия. Тогда полководец обратит свое внимание и направит усилия на этот пункт, используя треть своих сил, чтобы контролировать противника или следить за его движениями, в то же время бросая две трети сил на пункт, обладание которым обеспечит ему победу. Действуя таким образом, он будет удовлетворен всеми условиями, которые ставит ему наука о большой тактике, и применит принципы военного искусства самым безупречным образом. Способ определения решающего пункта поля боя описан в предыдущей главе (параграф XIX).

После рассмотрения двенадцати боевых порядков мне пришло в голову, что было бы уместно ответить на некоторые утверждения в «Мемуарах Наполеона» генерала Монтолона. Знаменитый военачальник, похоже, рассматривает косой порядок современным изобретением, мнение, которое я никак не разделяю, потому что косой порядок столь же стар, как Фивы и Спарта, а я сам видел, как он применялся. Это утверждение Наполеона кажется более примечательным, потому что Наполеон сам хвалился, что применял его под Маренго – тот самый порядок, существование которого он теперь отрицает.

Если мы понимаем, что косой порядок должен применяться строго и точно, как это внушал генерал Рюхель (разбитый в 1806 г. под Йеной. – Ред.) в берлинской школе, Наполеон был, конечно, прав, считая это абсурдом. Но повторяю, что боевое расположение никогда не было правильной геометрической фигурой, а когда такие фигуры используются в обсуждении тактических комбинаций, это может делаться только для того, чтобы выразить определенным образом идею, используя известный символ. Тем не менее верно, что каждое боевое расположение, которое не является ни параллельным, ни перпендикулярным по отношению к противнику, должно быть по необходимости косым. Если одна армия атакует фланг другой армии, то атакующий фланг усиливается большой массой войск, в то время как ослабленный фланг держится отведенным назад, избегая атаки. Направление боевого расположения в силу необходимости должно быть несколько скошенным, поскольку один его конец будет ближе к противнику, чем другой. Косой порядок настолько далек от полета фантазии, что мы видим, что он применяется при эшелонированном боевом порядке на одном фланге (рис. 14).

Что касается других боевых порядков, рассмотренных выше, нельзя отрицать, что у Эслинга (Асперна) в 1809 году и Флерюса в 1794 году общему построению у австрийцев соответствовала вогнутая линия и что у французов она была выпуклой. В этих порядках параллельные линии могут быть использованы в случае прямых линий, и они будут классифицированы как принадлежащие линейному боевому порядку, когда ни один из отрезков линии не заполнен больше другого и не более приближен к противнику, чем другой.

Отложив пока дальнейшее рассмотрение этих геометрических фигур, можно увидеть, что с целью ведения боя по науке нельзя избежать следующих положений:

1. Наступательный боевой порядок должен иметь своей целью вытеснение противника с его позиции целесообразными способами.

2. Маневры, указанные в искусстве войны, – это те, которые выполняются с намерением овладеть только одним флангом или центром и одним флангом одновременно. Противник может также быть выбит маневрами охвата (удара во фланг) и обхода его позиции.

3. У этих попыток имеется большая вероятность успеха, если они будут скрываться от противника до самого последнего момента атаки.

4. Атака центра и обоих флангов одновременно, при отсутствии значительного превосходства в силах, будет совершенно противоречить правилам искусства войны, если только одна из этих атак не будет очень мощной, без слишком значительного ослабления линии фронта в других местах.

5. У косого боевого порядка нет иной цели, кроме как объединения по крайней мере половины сил армии в подавляющей атаке фланга противника, в то время как остальные силы оттянуты назад, от опасности атаки, и организованы либо в эшелонированный боевой порядок, либо располагаются в единую косую линию.

6. Различные боевые порядки: выпуклый, вогнутый, перпендикулярный или иной – все они могут различаться наличием одинаковых по силе позиций на всем их протяжении или сосредоточением войск в одном месте.

7. Цель обороны, состоящая в том, чтобы сорвать планы атакующей стороны, организация соответствующего оборонительного порядка должна быть такой, чтобы умножить трудности подхода к оборонительной позиции и держать под рукой сильный резерв, хорошо скрытый и готовый обрушиться в решающий момент на то место, где противник меньше всего этого ожидает.

8. Трудно утверждать со всей определенностью, какой способ лучше всего применить, чтобы заставить армию неприятеля оставить свои позиции. Безупречным будет тот боевой порядок, который соединял бы в себе двойное преимущество – огневых средств и моральное воздействие от атаки. Умелое сочетание развернутых боевых порядков и колонн, действующих поочередно, как того требуют обстоятельства, всегда будет хорошей комбинацией. В практическом применении этой системы множество вариантов может возникать из-за различий в глазомере (coup-d"oeil) командиров, моральном состоянии офицеров и солдат, их знании осуществляемых маневров и ведения всех видов огня, из-за различий в характере местности и т. п.

9. Поскольку в наступательном бою главная задача состоит в том, чтобы выбить противника с его позиции и как можно основательнее отрезать его от путей отхода, наилучший способ выполнения этой задачи состоит в том, чтобы сосредоточить против него как можно больше живой силы и техники. Однако иногда случается так, что польза от прямого использования главных сил сомнительна, и лучшие результаты могут дать маневры с охватом и обходом того фланга, который находится ближе всего к направлению отхода противника. Он может в случае такой угрозы отступать и сражаться упорно и успешно, если будет атакован главными силами.

В истории много примеров успешного осуществления таких маневров, особенно когда они применялись против слабохарактерных полководцев, и, хотя победы, достигнутые таким образом, в целом менее значительны, а неприятельская армия не так уж сильно была деморализована, такие успешные, хотя и незавершенные действия имеют немаловажное значение и ими не следует пренебрегать. Опытный же полководец должен знать, как применить имеющиеся у него средства для достижения этих побед, когда для этого появляется благоприятная возможность; и особенно ему следует сочетать охваты и обходы с атаками главных сил.

10. Комбинация этих двух способов – а именно атака по центру главными силами и обходной маневр – скорее принесет победу, чем использование каждого из них в отдельности. Но в любом случае слишком растянутых порядков в движении следует избегать, даже в присутствии ничтожного противника.

11. Способ вытеснения противника с его позиции главными силами следующий: приведение его войск в замешательство сильным и метким огнем артиллерии, усиление его замешательства энергичными действиями кавалерии и закрепление достигнутого преимущества движением вперед больших масс пехоты, хорошо прикрываемых спереди стрелками в цепи и кавалерией с флангов.

Но в то время, как мы можем ожидать успеха вслед за такой атакой на первый неприятельский рубеж, второй еще предстоит преодолеть, а после этого – резерв. На этой фазе боевых действий атакующая сторона обычно встречает серьезные затруднения, моральное воздействие от разгрома противника на первом рубеже совсем не обязательно приводит к отступлению его со второго рубежа, и в результате командующий войсками часто теряет присутствие духа. Действительно, атакующие войска обычно наступают несколько беспорядочно, пусть и победоносно, и всегда бывает очень трудно заменить их теми, кто наступает во втором эшелоне, потому что вторая линия обычно следует за первой на расстоянии ружейного выстрела. Поэтому в пылу сражения всегда возникают трудности в замене одной дивизии другой – в тот момент, когда противник прилагает все силы к отражению атаки.

Эти соображения приводят к вере в то, что, если полководец и войска обороняющейся армии в равной степени активны в выполнении своего долга и сохраняют присутствие духа, если нет угрозы их флангам и направлению отхода, в следующей фазе боя преимущество обычно бывает на их стороне. Однако для достижения и закрепления этого результата второй эшелон и кавалерия обороняющихся в подходящий момент должны быть брошены против успешно действующих батальонов неприятеля. Ведь потеря нескольких минут может стать непоправимой ошибкой, и на второй эшелон может перекинуться замешательство первого эшелона, подвергнувшегося атаке.

12. Из вышеизложенных фактов можно прийти к следующему неоспоримому выводу: «самое трудное в применении, равно как и самое верное из всех средств, которые может использовать атакующий, чтобы одержать победу, состоит в мощной поддержке первой линии войсками второй линии, а этой последней – резервом. А также в умелом применении отрядов кавалерии и батарей артиллерии, чтобы оказать поддержку в нанесении решающего удара по второму рубежу противника. Именно в этом состоит величайшая из всех проблем тактики в бою».

В этом важном поворотном пункте сражений теория становится неопределенным руководством, потому что она теперь не соответствует чрезвычайности ситуации и никогда не может быть сравнима в ценности с природным талантом ведения войны. Не будет она и полноценной заменой того интуитивного, обретенного во многих сражениях глазомера, который свойственен отличающемуся своей храбростью и хладнокровием полководцу.

Одновременный ввод в бой большого числа всех родов войск, за исключением небольшого резерва от каждого из них, который всегда должен быть под рукой , будет, следовательно, в критический момент сражения проблемой, которую каждый опытный полководец попытается разрешить и которой ему следует уделить все свое внимание. Этот критический момент обычно наступает, когда первые линии обеих сторон вступили в схватку и соперники прилагают все свои усилия, с одной стороны, чтобы завершить дело победой, а с другой – отобрать ее у противника. Вряд ли нужно говорить, что для того, чтобы нанести решающий удар наиболее основательно и эффективно, весьма выгодно одновременно атаковать фланг противника.

13. В обороне огонь стрелкового оружия может быть использован гораздо более эффективно, чем в наступлении. Марш к оборонительной позиции противника с одновременным ведением огня могут осуществлять только стрелки в цепи, для основных же масс наступающих войск это невозможно.

Поскольку цель обороны в том, чтобы сломить и привести в замешательство идущие в атаку войска, огонь из ружей и артиллерии будет естественным оборонительным средством первой линии, а уже при слишком близком подходе противника против него должны быть брошены колонны второй линии и часть кавалерии. Тогда появится большая вероятность того, что атака будет отбита.

Параграф XXXII

Обходные маневры и излишняя растянутость при движениях в сражении

Мы говорили в предыдущем параграфе о маневрах, предпринимаемых с целью охвата и обхода линии фронта противника на поле сражения, и о преимуществах, которые можно от них ожидать. Остается сказать несколько слов о широких обходных передвижениях, в которые иногда превращаются эти маневры, что приводит к провалу столь многих на первый взгляд хорошо составленных планов.

Можно вывести в качестве принципа, что опасно всякое передвижение, которое настолько растягивается, что дает противнику возможность, если она появляется, разбить на позиции оставшуюся часть армии. Тем не менее, поскольку опасность во многом зависит от быстроты и решительности нанесения с выверенной точностью удара полководца противной стороны, а также от манеры ведения боя, к которой он привык, нетрудно понять, почему столь многие маневры такого рода не удаются одним командирам и удаются другим, а также почему такое передвижение, которое было бы опасным в присутствии Фридриха II, Наполеона или Веллингтона, могло бы иметь полный успех против генерала ограниченных способностей, который не может начать в подходящий момент наступление или который сам имеет привычку совершать передвижения в такой манере. Поэтому представляется затруднительным изложить жесткое правило по данному предмету. Следующие указания – это все, что может быть дано. Держите большие массы войск под рукой и готовыми к действиям в подходящий момент, но будьте начеку, чтобы избежать опасности аккумулирования войск в слишком крупных соединениях. Командующий, имеющий в виду эти предосторожности, всегда будет готов ко всяким неожиданностям. Если полководец неприятельской стороны проявит меньше умения и будет склонен к приверженности к растянутым передвижениям, можно будет считать, что его противнику повезло.

Несколько примеров из истории послужат тому, чтобы убедить читателя в справедливости моих утверждений и показать ему, насколько результаты этих растянутых передвижений зависят от характера полководца и задействованных в них армий.

В Семилетней войне Фридрих II выиграл сражение под Прагой (1757), потому что австрийцы оставили слабо защищенный промежуток в тысячу ярдов между правым флангом и остальной частью армии. Последняя оставалась неподвижной, в то время как правый фланг подвергся удару. Это бездействие было тем более необычным, поскольку левому флангу австрийцев нужно было преодолеть гораздо более короткое расстояние для того, чтобы оказать поддержку правому флангу, чем Фридриху, который должен был его атаковать. Дело в том, что правый фланг австрийцев имел форму крюка, а Фридрих должен был двигаться по дуге большого полукруга, чтобы добраться до него. С другой стороны, Фридрих чуть было не проиграл битву при Торгау (3 ноября 1760 года), потому что чрезмерно растянул (почти на шесть миль) свой левый фланг, который в своем движении был разобщен, с немногими силами обходя правый фланг маршала Дауна. Моллендорф подтянул правый фланг концентрическим движением к высотам Зиплица, где он соединился с королем, позиция которого таким образом была перестроена.

Битва при Риволи (1797) является примечательным примером в этом отношении. Все, кто хорошо знаком с этой битвой, знают, что Альвинци и его начальник штаба Вейротер хотели окружить небольшую армию Наполеона, которая была сосредоточена на плато Риволи. Их центр был разгромлен, в то время как войска их левого фланга скопились в оврагах у реки Адидже, а Лузиньян со своим правым флангом совершал широкий обход, чтобы выйти в тыл французской армии, где он был сразу же окружен и взят в плен.

Никто не забудет день у Штоккаха в 1799 году, где Журдану пришла в голову вздорная идея совершить атаку на объединенную армию в шестьдесят тысяч человек тремя небольшими дивизиями в семь или восемь тысяч человек, разделенных расстоянием в несколько лье. Между тем Сен-Сир с третью своей армии (тринадцать тысяч человек) должен был пройти двенадцать миль за правым флангом и выйти в тыл этой шестидесятитысячной армии, которая неизбежно вышла победителем над этими разделенными отрядами, и конечно же с захватом их части в своем тылу. То, что Сен-Сиру удалось отступить, было поистине просто чудом.

Мы можем вспомнить, как тот же генерал Вейротер, который хотел окружить Наполеона под Риволи, попытался осуществить такой же маневр в 1805 году под Аустерлицем, несмотря на полученный им суровый урок. Левый фланг союзной армии, желая обойти с фланга правое крыло Наполеона, чтобы отрезать его от Вены (куда он не горел желанием возвращаться), круговым маневром почти в шесть миль открыл промежуток в полторы мили в своей линии фронта. Наполеон извлек выгоду из этой ошибки, обрушился на центр и окружил левый фланг русско-австрийской армии, который был совершенно зажат между озерами Тельниц и Мельниц.

Веллингтон выиграл сражение при Саламанке (1812) маневром, очень похожим на наполеоновский, потому что Мармон, который хотел отрезать его отход в Португалию, открыл промежуток в полторы мили в своей линии, увидев который английский генерал полностью уничтожил не имевший поддержки левый фланг Мармона.

Если бы Вейротер у Риволи или Аустерлица противостоял не Наполеону, а Журдану, он мог бы уничтожить французскую армию, вместо того чтобы терпеть в каждом случае полное поражение. Ведь генерал, который у Штоккаха атаковал силы в шестьдесят тысяч солдат со своими четырьмя войсковыми соединениями, настолько разобщенными, что они были не способны оказывать друг другу взаимную поддержку, не мог бы знать, как достигнуть достаточного преимущества от широкого обходного маневра, осуществлявшегося с его участием. Подобным же образом не повезло Мармону – он встретил у Саламанки противника, главным достоинством которого был скорый в применении и выверенный тактический глазомер. С герцогом Йоркским или Муром в качестве противников Мармон, пожалуй, вышел бы победителем.

Среди обходных маневров, которые стали удачными в наши дни, самыми блестящими по результатам были те, которые совершались при Ватерлоо (1815) и Гогенлиндене (1800). Первый из них был почти целиком стратегической операцией, и ему сопутствовало редкое совпадение благоприятных обстоятельств. Что касается Гогенлиндена, мы будем напрасно искать в военной истории еще один пример того, когда одна только бригада рискованно вошла в лес и оказалась среди пятидесятитысячного войска противника, что не помешало ей совершить такой же впечатляющий подвиг, какой совершил французский генерал Ришпанс в ущелье Матенпоет, где, по всей вероятности, можно было ожидать, что он сложит оружие.

У Ваграма совершающий охват фланга противника корпус под командованием Даву во многом способствовал успешному исходу дня, но, если бы центр австрийских войск под командованием Макдональда, Удино и Бернадота энергичной атакой не оказал своевременной поддержки, вовсе не обязательно, что в итоге был бы достигнут подобный же успех.

Такое множество противоречивых результатов может привести к выводу, что по данному предмету не может быть выведено никакого правила. Однако такое мнение ошибочно; очевидно, что, беря за правило применение хорошо сплоченного и связанного боевого порядка, полководец будет готов к любой чрезвычайной ситуации и лишь немногое остается на долю случая. Но особенно важно для него иметь верную оценку характера его противника и его обычного стиля ведения боевых действий – это позволит ему самому приспособить свои собственные действия под такой стиль ведения боя. В случае численного превосходства или превосходства в дисциплине можно попытаться предпринять такие маневры, которые были бы неблагоразумными, если бы силы или способности командующих были равными. Маневр с заходом во фланг и обходом следует сочетать с другими атаками и возможностью своевременной поддержки, которую могла бы попытаться оказать остальная часть армии на фронте противника либо против фланга с его обходом, либо против центра. Наконец, стратегические операции с целью отрезать линию коммуникаций противника, прежде чем давать ему сражение, и атака в его тыл, наступление армии, прикрывающей свое собственное направление отхода, вероятнее всего, будут успешными и эффективными, и более того, они не требуют во время сражения обособленного маневра.

Параграф XXXIII

Столкновение двух армий на марше

Случайная и неожиданная встреча двух армий на марше порождает один из наиболее впечатляющих эпизодов в войне.

В большинстве случаев в сражениях одна сторона ожидает своего противника на заранее выбранной позиции, которая подвергается атаке после разведки, проведенной как можно ближе к противнику и как можно тщательнее. Однако часто происходит так, особенно когда война уже ведется, что две армии приближаются друг к другу, и каждая из них намеревается внезапно атаковать соперника. Столкновение следует неожиданно для обеих армий, поскольку каждая из них обнаруживает другую там, где не предполагает ее встретить. Одна армия также может быть атакована другой, которая подготовила для нее сюрприз, как это произошло с французами у Росбаха (1757).

Случайности такого рода требуют от полководца весь его гений опытного командующего и воина, способного контролировать события. Всегда возможно выиграть сражение с храбрыми войсками, даже там, где командующий может и не обладать большими способностями, но победы, подобные тем, что были одержаны при Лютцене (20 апреля (2 мая) 1813 г. Наполеон, имея 150–160 тысяч против 92 тысяч русско-прусской армии, одержал невыразительную победу (потери убитыми и ранеными 15 тысяч у Наполеона и 12 тысяч у союзников). Союзная армия отступила под давлением численно превосходящего противника, охватившего ее фланги. – Ред.), Луццаре (1802 г., где французам (герцог Вандомский) удалось остановить австрийцев. – Ред.), Прейсиш-Эйлау (в этой битве в 1806 г. обе стороны называли себя победителями. Русские потеряли 26 тысяч, Наполеон – 23 тысячи. – Ред.), Абенсберге (1809), могут быть выиграны только блестящими гениями, обладающими огромным хладнокровием и использующими самые умные комбинации.

Вероятность таких случайных сражений настолько велика, что совсем не просто изложить отвечающие им точные правила. Но это тот самый случай, когда необходимо ясно видеть перед глазами фундаментальные принципы искусства и различные методы их применения для того, чтобы надлежащим образом выстроить маневр, решение о котором должно быть принято мгновенно и среди грохота и звона оружия.

Две армии, совершающие, как обычно, марш со всем своим лагерным снаряжением и неожиданно встречающиеся друг с другом, вначале не могут сделать ничего лучше, кроме как развернуть свой авангард вправо или влево от дороги, по которой проходят. В каждой из армий силы должны быть сосредоточены таким образом, чтобы их можно было бросить в подходящем направлении с учетом цели марша. Было бы серьезной ошибкой развертывать всю армию позади авангарда, потому что даже если развертывание было бы совершено, результатом стал бы не более чем плохо организованный параллельный порядок. И если противник осуществил бы достаточно энергичный натиск на авангард, следствием этого могло бы стать беспорядочное бегство выстраивающихся войск (см. отчет о битве при Росбахе, «Трактат о великих боевых операциях»).

В современной системе, когда армии передвигаются легче, идут маршем по нескольким дорогам и разбиты на группы войск, которые могут действовать независимо, этого беспорядочного бегства не следует особенно опасаться, но принципы остаются неизменными. Авангард всегда должен быть остановлен и приведен в боевой порядок, а затем основная масса войск должна сосредоточиться в том направлении, которое лучше всего подходит для достижения цели марша. Какие бы маневры противник тогда ни пытался предпринять, все будут в боевой готовности, чтобы его встретить.

Параграф XXXIV

О неожиданностях для армий

Я не буду здесь говорить о неожиданностях, создаваемых небольшими отрядами, которые относятся к основным характерным особенностям в войнах партизан и летучих отрядов, к которым так привычны русская и турецкая легкая кавалерия. Ограничусь рассмотрением неожиданностей для целых армий.

До изобретения огнестрельного оружия фактор внезапности легче производил эффект, чем в настоящее время, потому что артиллерийские и ружейные выстрелы слышны на таком большом расстоянии, что неожиданность для армии почти невозможна. Разве что забывается первейшая обязанность, боевое охранение главных сил, и противник оказывается среди армейских подразделений, прежде чем его присутствие обнаруживается по причине отсутствия передовых постов, которые должны бить тревогу.

Семилетняя война дает незабываемый пример внезапных действий при Хохкирхе (1758) (австрийцы разбили Фридриха II, и если бы не последующая медлительность их командующего Дауна, могли совершенно уничтожить его армию. – Ред.). Они показывают, что внезапность не состоит просто в том, чтобы обрушиться на войска, которые спят или плохо ведут наблюдение, но что она может быть результатом комбинации внезапной атаки и окружения края армии. Действительно, чтобы застать врасплох армию, совсем не требуется, чтобы ее войска, ни о чем не подозревая, даже не выходили из своих палаток, важно атаковать ее значительными силами в определенном месте, прежде чем могут быть сделаны приготовления к отражению атаки.

Поскольку в наши дни армии редко становятся лагерем в палатках, когда совершают марш, заранее подготовленные неожиданности редки и трудновыполнимы, потому что для того, чтобы спланировать такое нападение, появляется необходимость в точных сведениях о лагере противника. При Маренго, Лютцене и Прейсиш-Эйлау было нечто вроде неожиданности, но этот термин следует применять только к абсолютно неожиданной атаке. Единственной большой неожиданностью, которую можно привести в пример, был случай под Тарутином (на р. Чернишне 6 (18) октября) в 1812 году, где Мюрат (26 тысяч) был внезапно атакован и разбит Беннигсеном. В оправдание своей беспечности Мюрат сделал вид, что действовало короткое перемирие, но на самом деле не было ничего подобного, и он был застигнут врасплох из-за своей небрежности (могло быть гораздо хуже, если бы не несогласованность действий русских колонн, заплутавших в лесу. – Ред.).

Очевидно, что наиболее удачный способ атаки армии состоит в том, чтобы обрушиться на ее лагерь как раз перед рассветом, в тот момент, когда ничего подобного не ожидается. Замешательство в лагере, конечно, произойдет, и, если нападающий располагает точными сведениями о данной местности и может дать верное тактическое и стратегическое направление массам своих войск, он может рассчитывать на полный успех, если только не произойдут непредвиденные события. Это такая операция, которой ни в коем случае не следует пренебрегать в войне, несмотря на то что она бывает редко и менее примечательна, чем большая стратегическая комбинация, которая обеспечивает победу даже еще до того, как сражение началось.

По той же причине, по которой преимущество должно быть получено из всех возможностей взятия противника врасплох, необходимые предосторожности должны быть приняты, чтобы предотвратить такие же атаки. В положениях по управлению хорошо организованной армией должны быть указаны меры по их предотвращению.

Параграф XXXV

Об атаке главными силами мест с фортификационными сооружениями, укрепленных траншеями лагерей или позиций. О внезапном нападении вообще

Существует много мест с фортификационными сооружениями, которые, хотя и не являются обычными крепостями, рассматриваются как безопасные от внезапных нападений, но тем не менее могут быть взяты эскаладой (т. е. с помощью штурмовых лестниц), или штурмом, или проделыванием брешей. Это достаточно обременительно, поскольку укрепления так круты, что требуется использование лестниц или каких-либо других средств, чтобы добраться до бруствера. При атаке такого рода места появляются почти такие же комбинации, как и при атаке укрепленного траншеями лагеря, потому что обе они относятся к классу внезапных нападений. Этот вид атаки будет различаться в зависимости от обстоятельств: во-первых, от мощи сооружений; во-вторых, от характера местности, на которой они возведены; в-третьих, от того, насколько они изолированы друг от друга или сообщаются друг с другом; в-четвертых, от морального духа соответствующих сторон. История дает нам примеры всего их разнообразия.

В качестве примеров можно взять укрепленные траншеями лагеря Келя, Дрездена и Варшавы, позиции Турина и Майнца, полевые укрепления Фельдкирха, Шарница и Ассиетты. Здесь я упомянул несколько случаев, каждый с различными обстоятельствами и результатами. У Келя (1796) полевые укрепления были лучше связаны и лучше построены, чем у Варшавы. Там действительно было предмостное укрепление почти равное постоянному фортификационному сооружению, потому что эрцгерцог посчитал, что должен осаждать его по всем правилам и для него чрезвычайно опасно было идти на открытый приступ. У Варшавы сооружения были разрозненными, но довольно внушительными и имели в качестве цитадели крупный город, обнесенный стенами с бойницами, с соответствующим вооружением и защищаемый отрядом отчаянных солдат. В Дрездене в 1813 году в качестве цитадели была укрепленная крепостная стена, часть которой, однако, была разобрана и не имела иного бруствера, кроме такого, который годился для полевых сооружений. Собственно лагерь был защищен простыми редутами на значительном расстоянии друг от друга. Построены они весьма посредственно, с расчетом на цитадель в качестве единственного мощного укрепления .

У Майнца и у Турина были сплошные циркумвалационные линии, но в первом случае они были сильно укрепленными, и они не были, конечно, такими же у Турина, где на одном из важных пунктов был незначительный бруствер, возвышающийся на три фута, и ров соответствующей глубины. В последнем случае оборонительные линии оказались между двумя огнями, поскольку они были атакованы с тыла сильным гарнизоном в момент, когда принц Евгений Савойский штурмовал их снаружи. У Майнца линии были атакованы в лоб, лишь небольшому отряду удалось обойти правый фланг.

Мер тактического характера, принимаемых при атаке полевых укреплений, немного. Представляется вероятным, что защитников укрепления можно застать врасплох, если атаковать незадолго до наступления дня; вполне уместно попытаться это сделать. Однако, если эта операция может быть рекомендована в случае атаки обособленного укрепления, никак нельзя ожидать, что крупная армия, занимающая укрепленный траншеями лагерь, позволит застать себя врасплох, учитывая то, что уставы всех служб требуют, чтобы армии на рассвете находились в боевой готовности. Поскольку атака главными силами представляется возможным способом, применяемым в таком случае, приводим следующие простые и целесообразные указания:

1. Заставьте замолчать пушки укрепления мощным огнем артиллерии, который одновременно обладает эффектом подавления силы духа защитников.

2. Обеспечьте войска всеми необходимыми приспособлениями (такими, как фашины и короткие лестницы), чтобы позволить им перебраться через ров и взобраться на бруствер.

3. Направьте три небольшие колонны на укрепление, которое должно быть взято, со стрелками в цепи впереди них и с резервами под рукой для их поддержки.

4. Используйте преимущество каждой неровности земли для укрытия войск и держите войска как можно дольше под прикрытием.

5. Дайте подробные инструкции ведущим колоннам в отношении их задач, когда укрепление будет взято, и способов атак войск, занимающих лагерь. Выделите отряды кавалерии, которые должны оказывать поддержку в атаке этих войск, если позволяет местность. Когда все эти организационные меры приняты, не остается больше ничего иного, кроме как бросать войска в атаку как можно энергичнее, в то время как один отряд делает попытку прорваться у горжи (тыльная часть укрепления. – Ред.). Колебание и промедление в таком случае хуже, чем самая отчаянная горячность.

Те гимнастические упражнения очень полезны, которые готовят солдат к эскаладам и преодолению препятствий; и военные инженеры могут с большой пользой уделять свое внимание обеспечению средствами, облегчающими преодоление рвов полевых сооружений и влезание на их брустверы.

Среди организационных мер в подобного рода случаях, которые я изучал, не было лучше тех, которые были приняты для штурма Варшавы и укрепленного лагеря под Майнцем. Тилке дает описание диспозиций Лаудона для атаки лагеря Бунцельвиц. Хотя эта атака и не была осуществлена, но диспозиция служит великолепным образцом для инструкции. Штурм Варшавы (6–8 сентября 1831 года по новому стилю) может быть приведен в пример, как одна из блестящих операций такого рода, и делает честь фельдмаршалу Паскевичу и войскам, которые ее провели. В качестве другого примера (не для того, чтобы ему следовать) необходимо вспомнить организационные меры, принятые для атаки Дрездена в 1813 году (приведшие к поражению союзной армии. – Ред.).

Среди атак этого вида можно упомянуть незабываемые штурмы или эскалады порта Маон на острове Менорка в 1756 году и Бергеноп-Зом в 1747 году. Обеим предшествовали осады, но все же была блестящая внезапная атака, поскольку ни в одном из случаев брешь не была достаточно большой для обычного штурма.

Непрерывные линии траншей, хотя на первый взгляд имеют лучшее сообщение друг с другом, чем линии разделенных укреплений, взять гораздо легче, потому что они могут тянуться на несколько лье и почти невозможно не дать атакующим прорваться через них в каком-либо месте. Взятие оборонительных линий Майнца и Висамбура, которое описано в «Истории войн революции» (главы XXI и XXII), и линий обороны Турина Евгением Савойским в 1706 году можно считать прекрасными уроками для изучения.

Этот известный случай у Турина, к которому так часто обращаются, настолько знаком всем читателям, что нет необходимости возвращаться к его деталям, но я не могу пройти мимо него, не заметив, как легко была куплена победа и как мало следовало от нее ожидать. Стратегический план был, конечно, восхитительным, а марш от реки Адидже через Пьяченцу в Асти левым берегом По, оставляя французов у Минчо, был прекрасно подготовлен, но его исполнение было чрезвычайно медленным. Если мы обратимся к операциям вблизи Турина в 1706 году, то должны признать, что победителям скорее следует благодарить удачу, чем свою мудрость. Не требовалось огромных усилий гения от принца Евгения Савойского, чтобы подготовить приказ, который он отдал своей армии. Принц, должно быть, испытывал чувство сильного презрения к своим противникам, совершая марш с тридцатью пятью тысячами союзных войск десяти разных наций между восемьюдесятью тысячами французов на одной стороне и Альпами на другой и проходя вокруг их лагеря в течение сорока восьми часов в самом замечательном фланговом марше, который когда-либо предпринимался. Приказ на атаку был таким кратким и настолько лишенным указаний, что любой штабной офицер в наши дни составил бы лучший приказ. Направляя формирования из восьми колонн пехоты побригадно в две линии, давая им приказ взять укрепления и проделать в них бреши для прохода кавалерии в лагерь – все эти действия составили всю совокупность искусства, продемонстрированного Евгением с целью выполнения своего поспешного предприятия. Это верно, что он выбрал слабый пункт укрепления, там оно было слишком низко и укрывало лишь половину туловища своих защитников. Но я ухожу от своего предмета и должен вернуться к мерам наиболее подходящим для принятия при атаке на позиции. Если у них (защитников) приготовлено достаточно преград для того, чтобы взять их штурмом было трудно, и если, с другой стороны, они могут быть охвачены с фланга или обойдены стратегическим маневром, гораздо лучше следовать вышеуказанному ходу действий, чем пытаться идти на опасный штурм. Если, однако, есть какая-то причина для предпочтения штурма, он должен совершаться в направлении одного из флангов, потому что центр является пунктом, который легче всего поддержать. Бывали случаи, когда атака на один фланг была ожидаема защитниками, и они были введены в заблуждение ложной атакой этого места, в то время как настоящая атака происходила в центре и удавалась просто потому, что была неожиданной. В таких операциях местность и характер ведущих боевые действия военачальников должны иметь решающее значение при определении, какому образу действий надлежит следовать.

Атака может проводиться в таком ключе, как это было описано для укрепленных траншеями лагерей. Однако иногда случается, что эти линии имеют преграды характерные для постоянных крепостных сооружений; и в этом случае эскалада была бы весьма затруднительной, если только это не старые земляные укрепления, склоны которых сгладились от времени и стали доступными для пехоты при умеренной активности действий. Крепостные валы Измаила и Праги такого характера; такой же была и цитадель Смоленска, которую Паскевич так блестяще защищал от Нея, потому что предпочитал занять позицию в овраге впереди, а не укрываться за бруствером с наклоном едва в тридцать градусов.

Если один край линии фронта располагается на реке, представляется абсурдным думать о проникновении на его фланг, потому что противник, собирающий свои силы, большая масса которых будет находиться около центра, может разгромить колонны, наступающие между центром и рекой, и полностью их уничтожить. Однако такая нелепая ситуация иногда приводила к успеху, потому что противник, оттесненный за свои позиции, редко думает о том, чтобы контратаковать наступающего, независимо от того, каким бы выгодным ни казалось его положение. Генерал и солдаты, которые ищут убежища за позициями, уже наполовину побеждены, и идея перехода в наступление не приходит им в голову, когда атакованы их укрепления. Несмотря на эти факты, я не могу советовать такой образ действий, а у генерала, который пойдет на такой риск и разделит участь маршала Талара у Хёхштетта (Гохштедта) в 1704 году, не будет оснований жаловаться на судьбу.

Вариантов обороны укрепленных траншеями лагерей и позиций не так много. Прежде всего следует убедиться в наличии сильных резервов, расположенных между центром и каждым из флангов, или, точнее говоря, справа от левого фланга и слева от правого фланга. С принятием этих мер поддержка может быть легко и быстро оказана угрожаемому пункту, что нельзя было бы сделать, если бы был только один центральный резерв. Было высказано мнение, что три резерва не будет слишком много, если укрепление очень протяженное, но я решительно склоняюсь к той точке зрения, что вполне достаточно двух. Может быть дана еще одна рекомендация, имеющая огромное значение. Она состоит в том, чтобы довести до войск, что им ни в коем случае не стоит приходить в отчаяние на любом месте оборонительной позиции, которая может испытывать давление, потому что, если под рукой есть хороший резерв, с ним можно контратаковать нападающего и успешно вытеснить его с укрепления, которое, как он считал, находится под его контролем.

Внезапные нападения

Это смелые предприятия, к которым приступает армейский отряд с целью нападения на гарнизоны спорных пунктов различной степени укрепленности или важности . Несмотря на то что внезапное нападение как будто является полностью тактической операцией, его важность, конечно, зависит от стратегической важности захватываемых опорных пунктов. Поэтому есть необходимость в том, чтобы сказать несколько слов со ссылкой на внезапные нападения в параграфе XXXVI, говоря об отрядах. Какими бы утомительными ни показались такие повторения, я обязан изложить здесь способ выполнения этих операций, поскольку очевидно, что это часть темы об атаке полевых укреплений.

Я не хочу сказать, что к этим операциям применимы правила тактики, потому что само название, внезапное нападение, предполагает, что обычные правила к ним не применимы. Я просто хотел привлечь к ним внимание и отсылаю своих читателей к различным трудам, как историческим, так и дидактическим, в которых они упоминаются.

Перед этим я отмечал, что следствием этих предприятий часто могут быть важные результаты. Взятие русскими Созопола в 1828 году, безуспешная атака генералом Петрашем Келя в 1796 году, блестящие внезапные операции при Кремоне в 1702 году, у Гибралтара в 1704 году и под Бергеноп-Зомом (Голландия) в 1814 году, так же как и эскалады у порта Маон (о. Менорка) и Бадахоса, дают представление о различных видах внезапного нападения. Одни из них дают эффект своей внезапностью, другие – открытым натиском сил. Мастерство, военная хитрость, смелость со стороны нападающих и страх, охватывающий подвергнувшихся нападению, – вот некоторые моменты, которые оказывают влияние на успешный исход внезапного нападения.

Как только война развязана, взятие укрепленного пункта, каким бы он ни был сильным, уже не столь важно, как прежде, если только он не оказывает прямого влияния на результаты большой стратегической операции. Захват или уничтожение моста, защищаемого укреплениями, крупного конвоя, небольшого форта, запирающего важные проходы, наконец, захват пункта даже без фортификационных укреплений, но используемого в качестве крупного склада продовольствия и боеприпасов, столь необходимых противнику, – таковы предприятия, которые оправдывают риск, которому может подвергаться участвующий в них отряд. В качестве примеров можно привести две атаки, предпринятые в 1799 году против форта Люциштайг в Грисене и захват Лойзаха и Шарница Неем в 1805 году; наконец, захват пункта даже без фортификационных укреплений, но используемого в качестве большого склада продовольствия и боеприпасов, очень необходимых противнику, – таковы предприятия, которые оправдывают риски, которым может подвергнуть себя идущий на них отряд.

Укрепленные пункты захватывались с заполнением рвов иногда фашинами, иногда мешками с шерстью; с этой же целью использовался даже навоз. Лестницы в основном необходимы и всегда должны быть наготове. Солдаты держали в руках и прикрепляли к сапогам крюки, с помощью которых забирались на скалы, господствовавшие над укреплением. В Кремону войска принца Евгения Савойского проникли через канализационные трубы.

Читая об этом, нам следует вывести из этих событий не правила, а уроки, потому что уже однажды осуществленное может быть сделано вновь.